Почти полчаса эти твари разносят мой рот и я с ужасом понимаю, что это еще только начало! Они подходят ко мне, вставляя свои члены, а я лежу, слегка свесив голову со стола, и повернув ее на бок, и уже не в силах пошевелиться, хотя меня уже никто не держит.

Некоторые не просто трахают мой рот, а бьют при этом по лицу, разбивая мне еще больше губу. Из нее снова сочиться кровь, но насильников это не смущает.

Когда каждый из шести подонков кончают в меня, они идут пить пиво, а я лежу, беззвучно рыдая, избитая с раздолбанным ртом и разбитой губой. Мне тяжело и физически и морально. От постоянных побоев, дико тошнит, а как только я подумаю, сколько грязных членов побывало у меня только что во рту, рвотные позывы становятся невыносимыми.

Темноволосый выходит из помещения и заносит пакет, что-то говорит и все дружно гогочут.

В помещении начинает пахнуть копченной колбасой, сыром и всякой вкуснятиной. Я неожиданно понимаю, что уже не помню, когда в последний раз кушала. Желудок предательски урчит.

Пытаюсь вспомнить, сколько там было бутылок пива: пять или шесть? Черт, это же так просто! Пять или шесть? Но не могу… Злюсь на себя, но не могу.

Понимаю, если бы там было их больше сотни, сложно запомнить и сосчитать, но ведь сейчас это так важно и я точно помню, что посчитала бутылки, когда смотрела содержимое, но вспомнить мне не удается, возможно, темноволосый сильно ударил меня по голове. Как только делаю попытки восстановить картину, сразу кружится все и плывет перед глазами.

Внезапно, воспоминания накладываются на меня и я отчетливо вижу, как сижу, вытаскивая бутылку пива и отпиваю из нее… А что потом? Не помню… Вообще не помню, опять провал. Следующее, что удается восстановить, это кадр, где я заливаю снотворное. Кладу бутылку назад и пересчитываю. Ага, вспомнила! Их ровно пять. Как же сложно дается наводить порядок в голове…

Черт, хоть бы они сразу выпили ту, которая их усыпит! Мне так плохо, что я больше не выдержу их очередного натиска…

Парни открывают бутылку пива и разливают по одноразовым стаканчикам. Говорят какой-то тост и дружно смеются. Понимать бы, о чем они говорят… Хотя, плевать я на них хотела! Ненавижу и эту страну и их чертов язык!

Уничтожив одну бутылку, они снова начинают обращать внимание на мою скромную персону.

Я лежу, там же, где они меня оставили, свернувшись колачком и тихо плачу. Я очень надеюсь, что они выпили ту самую бутылку, куда я заботливо влила снотворное. Уж не знаю, зачем Михаил приобрел его и сложил в эту чудо-сумку, но сейчас я понимаю, как никогда, это может спасти мне жизнь!