«О, сердце, подле Возлюбленной нет места печали,

И ни крыша, ни дверь, ни окна ее дома не охраняются.

Если ты готов потерять свою душу,

Встань и приди сейчас, потому что путь свободен».

Они совершенно не подозревали о присутствии Рузбихана. Они просто пели. Они даже не знали, что именно они поют, о чем говорят слова их песни. А это суфийский призыв, это суфийская песня. Как только Рузбихан ее услышал: «Если ты готов потерять свою душу, встань и приди сейчас, потому что путь свободен» – а он находился в состоянии ваджд, единства, общности, мистического единения – его экстаз стал таким, что сам он полностью растворился в этом экстазе. Когда Рузбихан это услышал, нечто запредельное овладело им, и он бросился с крыши…

…вращаясь и кружась в воздухе, он опустился на землю.

Увидев такое, эти молодые люди бросили свои инструменты, оставили свои прежние пути, вошли в ханигу и стали суфиями.

Что произошло с этой группой молодых людей? Впервые они увидели экстаз, ваджд, любовь, безумное устремление к Богу. Впервые им встретился человек, который мог рискнуть самой своей жизнью. Это ишк. Ишк означает, что вы готовы потерять жизнь ради любви. Ишк означает, что любовь стала более высокой ценностью, чем сама жизнь.

И поэтому люди, не познавшие любви, считают влюбленных безумцами; люди, не смотревшие глазами любви, считают влюбленных слепыми. Интеллектуал осуждает пути любви, ему страшно. Любовь опасна. Слушаться сердца рискованно, потому что сердце нерасчетливо, нелогично.

Стоит вспомнить, как этот человек, этот безумец Рузбихан, спрыгнул с крыши ханиги просто потому, что несколько человек пели песню, в которой говорилось: «Если ты готов потерять свою душу, встань и приди сейчас, потому что путь свободен», – и он прыгнул, не раздумывая ни мгновения. Это безумие. Расчетливый ум его осудит. Но он не разбился. Он был настолько опьянен, что даже не осознавал, что происходит. С ним ничего не случилось, потому что его не было: как будто сам Бог прыгнул через его посредство. Он был одержим Богом, он был полностью опьянен.