Я выступал после Читрабхану, и я сказал: «Если все так и было, то придется многое объяснить. Это значит, что тело Махавиры было наполнено молоком, а не кровью. И змея укусила его, когда ему было около пятидесяти лет, а за пятьдесят лет… все молоко непременно бы скисло. И он всегда ходил обнаженным, босиком… За пятьдесят лет скисшее молоко превратилось бы в масло! И в такую жару, в такой жаркой стране масло стало бы топленым».

Следовательно, если бы из его ноги вместо крови выступило топленое масло, то в этом был бы какой-то здравый смысл, – но молоко? И это такая глупость – человек, наполненный свернувшимся молоком… От него пахло бы прокисшим молоком! Пятьдесят лет быть наполненным прокисшим молоком и маслом – только представьте себе этого беднягу! В жару он обливался бы не потом, а топленым маслом!

Так что я сказал: «Это абсурд! Есть только единственная возможность: молоко выделяется из тела женщины, у нее в груди есть некий механизм, превращающий кровь в молоко. Рациональный ум мог бы допустить, что у Махавиры был такой же механизм в ногах. Его ноги представляли собой не что иное, как груди. Но странно… он что, ожидал, что змея укусит его именно в ногу? Вероятнее всего, у него были соски по всему телу, так что, куда бы змея ни ужалила его, появилось бы молоко».

И даже женская грудь не будет давать молока, пока женщина не родит ребенка. Поэтому я сказал: «Дело все больше и больше усложняется. Лучше просто признать, что это поэзия. Не делайте из этого исторического факта. Не пытайтесь построить на этом теорию, не пытайтесь сделать это научным фактом. Просто скажите, что это поэтический способ поведать о том, что он был таким любящим… Скажите, что вы хотели выразить это поэтически. И вы выразили, сказав, что из ранки выступило молоко, – точно так же, как молоко выделяется из груди любящей матери».

Молоко имеет определенные ассоциации с любовью, потому что ребенок получает молоко и любовь от одной и той же груди – это его первое переживание в этом мире. Вот почему человечество так одержимо женской грудью. Художники постоянно рисуют груди, скульпторы постоянно ваяют груди.

Поэты, писатели, все творческие люди одержимы только одним объектом, и это – женская грудь. Причина ясна: это первое детское переживание любви, тепла, человеческого тела, другого человека, мира. Она заключает в себе так много. Поэтому просто для того, чтобы выразить чувство любви и тепла, молоко было использовано как символ.

Но ни один джайн не согласится со мной, потому что тогда пропадет чудо. Поэзия для них не чудо. Чудо – в историчности факта.