В этот вечер никто больше не касался темы видений. Все как будто нарочно говорили о чем угодно, только не о воспоминаниях. Иван находился под впечатлением произошедшего события и был слегка рассеянным. Работать он не стал, а просто сидел за столом вместе с другими. После чая, чмокнув Селену в щеку, молодой человек отправился спать, сославшись на то, что устал за день. Девушка с сочувствием посмотрела ему вслед, а через некоторое время и сама легла. Иван уже спал. На лице его не было видно никаких волнений. «Все будет хорошо…» — подумалось Селене, и вскоре, окунувшись в мир чудных, таинственных форм и явлений, она также крепко уснула.

Утром следующего дня Мишка встал раньше всех и, на удивление Галины, умывшись, начал помогать ей с завтраком.

— Тебя не узнать, — заметила женщина, подавая тарелки. — Растение Саньджая действительно дало хороший эффект.

— Это — после вчерашнего видения, — улыбнувшись, проговорил Мишка.

— Неужели ты все помнишь?

— Конечно. После вашего прихода я еще долго вспоминал это сражение.

— Расскажешь сегодня после завтрака. Селена говорит, ты был там главным военачальником?

Мишка немного смутился.

— Да, только я до сих пор удивляюсь тому, что мой сон — правда. Не ожидал, что Иван и Селена «увидят» ту же картину. И потом, я ведь узнал в Иване молодого царя. Он говорил почти так, как тогда: вдохновенно, от сердца.

— После такого и свихнуться недолго, — сказал Степа, который подошел во время последних слов Мишки к столу.

Протирая свои очки, молодой ученый щурился от солнечного света, и его веснушки казались маленькими, ползущими по лицу букашками.

— Я не пойму, как это твои очки уцелели при падении в источник? — спросила с удивлением Галина, наливая очередную порцию каши.

— Это запасные, те разбились, — объяснил Степа, зевая.

— А… Не мудрено. С такой высоты лететь. Хорошо, что хоть сам цел остался.

Степа, передернувшись, содрогнулся.

— Тьфу-тьфу-тьфу. Не вспоминай. Я после этого падения будто пару извилин потерял. Стал соображать дольше, чем прежде.

Галина рассмеялась.

— Да уж. Еще бы чуть-чуть — и совсем бы вывалились твои извилины. Может, ты и упал потому, что боишься свихнуться?

Неожиданно Степа взглянул на нее с заметным страхом в глазах.

— А ты откуда знаешь?