Удар между лопаток я получил, разумеется, в самый неожиданный момент. Дон Хуан всегда использовал этот прием, чтобы сдвинуть мое восприятие в область повышенного осознания.

Мы долго сидели молча. Я с нетерпением ждал, когда же дон Хуан наконец заговорит, и все же первые его слова застали меня врасплох.

— За много веков до того, как в Мексику пришли испанцы, — произнес дон Хуан, — здесь жили необыкновенные люди — видящие-толтеки. Они были способны на невероятные, непостижимые вещи. Эти видящие являлись последним звеном длинной цепи знания, передававшегося в течение тысячелетий.

— Видящие-толтеки воистину были людьми необыкновенными, — продолжал он, — могучими магами, мрачными и скрытными. Им удалось разгадать тайны знания, с помощью которого они преследовали других людей и полностью подчиняли их своей воле. Для этого они фиксировали на чем-нибудь — по своему выбору — осознание своих жертв.

Дон Хуан замолчал и пристально посмотрел на меня. Я чувствовал — он ждет вопроса. Но о чем следует спросить, не знал.

Тогда он продолжил:

— Я должен подчеркнуть важный момент. Эти маги знали, как фиксировать осознание своих жертв. Ты не обратил на это внимания, потому что для тебя мои слова ничего не значили. Это не удивительно, ибо сам факт возможности манипулировать осознанием относится к разряду вещей, которые труднее всего укладываются в сознании.

Я был в замешательстве. Я знал, что он старается к чему-то меня подвести. Появилось неприятное предчувствие — оно уже было мне знакомо, поскольку неизменно возникало в начале каждого нового этапа обучения.

Я сообщил дону Хуану о том, что со мной происходит. Он слегка улыбнулся. Обычно его улыбка излучала радость и веселье, в этот же раз в ней была озабоченность. Какое-то время он, казалось, колебался — продолжать или нет. Он еще раз пристально на меня посмотрел, медленно переводя взгляд вдоль всего моего тела. Затем с явным удовлетворением кивнул и заявил, что я готов к последнему этапу тренировки. Через это должен пройти каждый из воинов, прежде чем принять решение о своей готовности к самостоятельному пути. Я был заинтригован более чем когда-либо.

— Ну что ж, поговорим об осознании, — сказал дон Хуан. — Видящие-толтеки владели искусством овладения осознанием. Практически они были непревзойденными мастерами этого искусства. Когда я говорю о том, что они знали, как фиксировать осознание своих жертв, я имею в виду следующее: их секретные знания и практики позволили им проникнуть в тайну собственно осознания как явления и процесса. Изрядная часть этих практик сохранилась до сих пор, но, к счастью, в модифицированном виде. Я говорю «к счастью», поскольку то, что делали древние видящие-толтеки, — почему, я объясню позже, — не привело их к свободе, но, напротив, стало для них роковым.