Кали-Даруга медлительно поднялась с табурета и легохонько повела головой на него своей сестре, повелевая оставаться тут и следить за спящим Яробором Живко. Сама же тем временем медлительно развернувшись, направилась к синему клоку облака пристроившемуся в углу комнаты и скрывающему вход в нее.

— И, да… вот еще, что Трясца-не-всипуха, — отметила она и мало-мальски сдержала поступь, чтобы бесица-трясавица успела ее нагнать и пойти подле. — Принесите господину одеяло и позаботьтесь о питании. Недопустимо, чтобы он питался с вашего стола. Для его плоти нужна земная еда: мясо, рыба, овощи, фрукты, хлебопродукты, молоко.

— Хорошо, все тотчас передам марухам. Они находятся на Земле и в малый срок доставят надобное, — торопливо протянула Трясца-не-всипуха и лицо ее явственно просияло, ибо с него спало всякое волнение, как за лучицу, так и за Господа Вежды, ноне попавшего в крепкие, любящие руки рани.

— Марухам, — повторила демоница и немножечко развернув голову зыркнула на идущую несколько позади нее бесицу-трясавицу пригибающую спину так, что на ней от худорбы выступил угловым скосом костистый позвонок. — А кто там, среди марух главенствует? — дюже заинтересованно вопросила Кали-Даруга.

— Сама королева марух Стрел-Сорока-Ящерица-Морокунья-Благовидная, — со всеми положенными величаниями доложила Трясца-не-всипуха.

— Сама Блага, — довольным голосом откликнулась рани Черных Каликамов, словно королева была старой знакомой и голубоватая ее кожа зримо просияла насыщенным свечением. — Замечательно! — досказала она. — Сообщи, Трясца-не-всипуха, что я жду ее у себя, в ближайшее время. И последнее, та комната, в каковой я дотоль останавливалась на маковке мне не подходит. Слишком далеко от комли господина. Есть, что-либо свободное поближе?

— Есть рани Темная Кали-Даруга три горницы, но вельми небольшие, — колготно дыхнула Трясца-не-всипуха.

И вслед за демоницей вошла в синие полотнища облака. Густая синева только морг витала пред этими созданиями, а посем резко раздавшись, явила, точно безразмерную воронку, объятую голубыми дымчатыми парами, купно завернутыми по спирали. Несильно выступали над теми испарениями ступенчатые, нанизанные друг на друга широкие в размахе колесообразные части, присыпанные сверху малыми вкраплениями серебристых пежин и мельчайшими золотыми брызгами, напоминающими изморозь на ветвях деревьев.

Глава тридцать третья

Глава тридцать третья

Нервозность Яробора Живко которую приметили не только бесицы-трясавицы, но и Кали-Даруга несмотря на сон, питание, купание и растирание не прошла. Она, похоже, вспять усилилась и воочью была следствием напряженности самой лучицы. Посему стоило рани, спустя пару дней, вывести юношу из сна, как он не узрев Першего в комле, запаниковал… резко вскочил с ложа и порывисто затрясся.