Светлый фон

Я твёрдо посмотрел в глаза директору, чувствуя облегчение оттого, что выговорился.

— Но если действительно кроме меня никто не может убить Волдеморта, я это сделаю, профессор.

Я не сказал ему, что меня терзают здоровые сомнения по поводу всего происходящего. Директор посмотрел на меня долгим оценивающим взглядом, а потом улыбнулся. Кажется, ему понравилось, что я сказал.

* * *

— Волдеморт провёл почти год в Хогвартсе, торча на башке у одного из профессоров? — воскликнула Лу, — ну и дурдом тут у вас…

— Что ты хочешь? — пожал плечами Пат, — если тут Петтигрю сколько лет ошивался…

— А директор рассказал, что это за медальон? — с надеждой спросила Гермиона. Примерно с такой же, с какой я спрашивал об этом Дамблдора.

— Конечно, — кивнул я. Все трое ошеломлённо вылупились на меня.

— Он всё мне рассказал в красочных подробностях, что и как Регулус стащил у своего хозяина, а потом мы с ним тщательно обсудили план действий по поимке и ликвидации Волдеморта.

— Не смешно, — через пару секунд тишины сказал Пат.

— А я что, смеюсь?

— Глупо было думать, что директор тебе это расскажет, — удручённо согласилась Гермиона, — но, всё-таки, что же это такое?

— Вряд ли подарок троюродной бабушки на семнадцатилетние, — пробурчала Лу.

— А ты у него спросил, почему он тебе у Дурслей оставил, а не готовил к встрече с Волдемортом? — обратился ко мне Пат, — ты всё по этому поводу возмущался.

— Спросил, — иронически засмеялся я, — теперь я у директора вообще зарекаюсь что-нибудь спрашивать. Такие ответы, ей богу, хуже двух вопросов.

Я сцепил ладони перед собой и принял вид священника, читающего проповедь.

— Знаешь, мой мальчик, — продекламировал я, — чтобы победить зло, не обязательно становиться могущественным волшебником, познавшим все возможности магии. Есть сила, которая сильнее любых заклятий, и она поможет тебе победить.

— Всё что тебе нужно — это любовь! — почему-то довольно пропела мне Лу.

— Дорогуша, ты с Дамблдорами не в родстве? — поднял брови я.

— Гарри, но директор ведь знает, что делает, — мудро изрекла Гермиона.