- @%^#@$!!! — Каору поднажал.

Сейчас Табрису, кажется, удалось оторваться от преследования. Он затаился в техническом здании и изредка поглядывал наружу через небольшую прорезь, сделанную в металле.

«Слава Адаму, оторвался!», — Обрадовался Семнадцатый, вытирая лицо окончательно оторванным от рубашки рукавом. Это существо смогло достать его несколько раз, но Табрису везло — слюнявые «поцелуи Любви» приходились куда угодно, но только не в губы. В подобной ситуации также пострадала и его рубаха, лишившись половины правого рукава и всего левого. — «Отстал! Фух… Теперь нужно вернуться домой и..»

Что там «и..» Табрис уже не додумал. Мускулистые руки пробили бетоно-металлическую перегородку и сомкнулись на плечах парня. А от последовавшего следом за этим голоса волосы на голове парня зашевелились.

— Попался, шалопай! — Пробив дыру в преграде, рядом с головой Нагисы, появилась умильная мордашка Хаписэля. — Сказал бы сразу, что хочешь поиграть в прятки!

— Пусти! — Табрис вновь развернул свое поле, но ничего не произошло! — Как?.. Структурный резонанс?! АТ-поле?!!.. Ты!..

— Ох, перестань быть таким застенчивым. — Причмокнул фиолетовыми губами Евангелист. — Не нужно стесняться своих истинных чувств!

— Нет! Не смей! — В голосе Семнадцатого появилась настоящая паника. — Не трогай меня ты!..

— Познай же Любовь и Счаааастье!

*Чиииииииииииииииииииииииииииииииииииииии….*

* * *

Это было широкое поле. Большое, идеально ровное поле, усеянное совершенно одинаковыми столбами. Надгробья. Это место — кладбище. Хоть Токио-3 был основан относительно недавно, здесь было уже не сотни, и даже не тысячи могил..

Синдзи молча стоял возле одного из надгробий с белой гравированной надписью «Юй Икари. 1977–2004». В руках у мальчика был букет белых лилий, который он собирался возложить перед памятником. Синдзи присел, укладывая белые цветы у могилы мастери.

— И ты здесь.. — Бесстрастно бросил парень, заслышав позади себя чьи-то размеренные шаги. Мельком оглянувшись и увидев идущего, он вновь вернулся к созерцанию памятника.

— Уже три года прошло с тех пор, как мы были здесь вместе. — Спокойно произнес Командующий Икари.

— А потом я убежал и больше не возвращался. — Синдзи дотронулся до столба и аккуратно провел пальцами по выбитому имени. — Не верится, что мама лежит здесь. Я даже не помню ее лица.

— Чтобы жить дальше, люди забывают о прошлом. Это нормально.

— И поэтому ты решил избавиться ото всего, что напоминало о ней? — Младший Икари поднялся на ноги, все так же не поворачиваясь лицом к отцу. — От вещей, фотографий, и меня.