Виола с застывшим лицом глядела на меня. Три секунды. Пять. Восемь. «И не забывайте, дорогуша, что на всякого доктора, будь он даже доктором философии, приходится не более трех аршин земли».
Виола с застывшим лицом глядела на меня. Три секунды. Пять. Восемь. «И не забывайте, дорогуша, что на всякого доктора, будь он даже доктором философии, приходится не более трех аршин земли».
И.Бабель, «Одесские рассказы»:
— Я имею интерес, — сказал он, — чтобы больной Иосиф Мугинштейн выздоровел. Представляюсь на всякий случай. Бенцион Крик. Камфору, воздушные подушки, отдельную комнату — давать с открытой душой. Если нет, то на всякого доктора, будь он даже доктором философии, приходится не более трех аршин земли.
Ее веки чуть дрогнули, когда я легко провел ладонью по тонкой, обветренной коже.
Ее веки чуть дрогнули, когда я легко провел ладонью по тонкой, обветренной коже.
— Ничего не бойся, Алиска, — прошептал я. — Миелофон у меня.
— Ничего не бойся, Алиска, — прошептал я. — Миелофон у меня.
Из телефильма «Гостья из будущего».