Мда уж… Судьба и при Жизни, то не особо меня жаловала, а тут и подавно.

Так.

Боже, как эта Грейнджер еще не померла. Головные боли у неё почище моих будут то. Бедняга. А все её зубрежка.

А подумать то нужно, проблема крупная, если не сказать гигантская. Я НЕ чувствую «соседства». Неужели бренная душа неубиенной малышки Грейнджер решила сдаться без боя. Или еще что. Но нет. Мысли упрямо отказывались выстраиваться, в более менее адекватную цепочку рассуждений.

Ничего не оставалось.

И я поразмыслив улеглась спать.

Последней мыслью перед тем как я отрубилась (пардон, но никак иначе сей факт не обзовешь), что нужно что-то достать от головной боли. Это же нереально выдержать.

Утро меня несказанно порадовало. Ну как. Если это вообще возможно в моей ситуации. После ночи убойного сна, я проснулась и как ни бывало, ни головной боли, ни сдавливания в теле, но и мысли целостной кучкой укладываться не желали.

Утро к тому же выдалось солнечное, будить меня пришла мама Грейнджер. Мол. «Собирайся, сегодня важный день».

Ну да. Чёртово первое сентября. Угораздило же, подпортить самый долгожданный день в жизни ребенка. Гермиона, в меру такой упивающийся знаниями ребенок, дождаться не могла. Столько всего перечитала о Хогвартсе. Да я и без её знаний скажу, пиздец меня там ждет.

Ой. Чуть не забыла. Мелькнула мысль, что сущность Гермионы улетучилась вместе с магией. Нужно проверить. А то вдруг что. Не порядок.

Вещи мои были уже собраны. Заблаговременно упакованы и уложены в чемодан.

Да, Грейнджер явно прихватила с собой доп литру. И зачем это. В Хоге библиотека есть же, пожалуй ради неё одной стоит стремиться туда попасть. Да и тем более, что у этой девчушки могли быть за книги, что не обнаружатся в общем доступе в Хогвартсе? Глупо же.

Спасибо тебе, Гермиона. Ты успела кучу всего назазубривать, ну как назазубривать. Просто запомнить. А заучка то читтер. Фотографическая память у неё. А еще нос задирала, мол самая умная. Мной, точно, такая ошибка допущена быть не может, не к чему это. Ну или совсем чуть-чуть. Некое самодурство и самолюбие мне в коей — то мере присущи. Отрицать бесполезно.

Куча всяких «плюшек» присутствовало, в сущности все что будет изучаться на первом курсе, уже находилось в моей головушке, вот только систематизации знаниям не хватало. Не плохо, не плохо. Но все же стоило бы девочке, поднапрячься, да с расчетом на будущее, поглядеть, авось, какие косметические чары есть, мало ли что в Хоге, потребуется. Ладно. В этом, пока и матушка может помочь.

И вот. Половина одиннадцатого. Вокзал Кинг—Кросс. Мои волосы, довольно-таки длинные, к слову, уложены таким образом, что бы волнами ниспадали на спину (матушке пришлось побыть в роли укротителя, гриву мою присмирить не так просто то было). Я конечно понимаю, что я в теле одиннадцатилетней, но это не принуждает меня выглядеть, как черт знает кто. И да, я попросила маму Грейнджер, ну не могу я её признать своей, что бы та что-то поделала с моим лицом, и в итоге мне накрасили ресницы, так хоть не была похожа на серую мышь, коей являлась Гермиона на данный момент. О, одежду которую, предполагалось, я надену, я не надела, более того, даже не притронулась к ней. Я отдала выбор белой рубашке и черной юбке, плюс какие-то туфельки. Так забавно. Мозги вроде бы взрослые, а вот из-за детского тела нужно держать марку. Не особо отличаться от остальных.