И теперь он сидел в баре в своём темно–синем свитере с капюшоном, черных джинсах и — для сохранения инкогнито — контактных линзах и заказывал пиво.

Бармен уже не требовал удостоверение. После того как Гарри обнаружил это заведение, он больше не ходил ни в какое другое место. Название напоминало ему о Сириусе.

Гарри был не настолько глуп, чтобы не знать, что выпивка не поможет избавиться от душевной боли, но она сковывала её на какое–то время, а большего и не требовалось… пока.

После часа ночи к нему подсел незнакомый человек. Заказал бутылку виски и пустой стакан. Гарри немного удивился. Атлетично сложенному мужчине на вид было около пятидесяти. Он, как показалось Гарри, тоже пережил потерю.

Мужчина налил себе виски и одним глотком осушил стакан.

Гарри посмотрел на свою кружку с пивом и тоже выпил его залпом.

Как только его кружка опустела, Гарри тоже заказал себе виски вместо пива.

Мужчина обеспокоено взглянул на него и пробормотал:

— Сегодня был плохой день?

Гарри кивнул.

— Плохая ночь. Будет.

Они опорожнили полбутылки. Гарри практически всегда пил пиво, изредка заказывая виски, когда чувствовал себя совсем уж паршиво. За весь вечер Рик, так звали мужчину, обменялся с ним только парой фраз и понял лишь то, что у этого юноши почти всегда плохие ночи, но сегодня всё особенно скверно.

Рик сочувствовал парню. Он догадывался, что Гарри кого–то потерял, кого–то очень близкого.

Рик внимательно изучал незнакомца. Тот повернул голову в его сторону и, посмотрев в глаза мужчине, заметил тот же пустой взгляд, который видел каждое утро в зеркале.

— Ты, похоже, пережил сильную боль? — обронил Рик.

— А ты… тоже? — мрачно откликнулся Гарри.

Мужчина кивнул, наполняя свой стакан; немного поколебавшись, налил и Гарри.

Они чокнулись, Рик тихо сказал:

— За знакомство.

— Могу я спросить о твоей утрате? — Гарри почувствовал какую–то необъяснимую связь с этим человеком и его болью.