Тем временем Харальд уже начинал всерьёз подумывать над тем, чтобы бросить хотя бы квиддич, потому как даже его кипучей деятельности не хватало на всё. И даже неожиданный выход на первые места по успеваемости среди однокурсников этого не отменял.

Да, как это и не парадоксально, но Гермиона Грейнджер стала хуже учиться. Девочка стала временами демонстрировать несвойственный ей пофигизм и отсутствие должного усердия в изучении некоторых дисциплин.

Хотя вот на истории магии она и так стала последним учеником на потоке, что перестал конспектировать лекции Бинса. Мало того, что его лекции имели мало общего как с магией, так и с историей магии, так Гермиона начала подозревать, что у призрака элементарный склероз. Так что это не у волшебников оказалась такая однообразная история, а у Бинса после смертью что-то с памятью его стало.

Апофеозом стало изучение девочкой собственных же конспектов, которые к концу семестра начали совпадать чуть ли не слово в слово с некоторыми предыдущими лекциями.

Конспекты по истории магии были торжественно сожжены в камине гриффиндорской гостиной, а Грейнджер окончательно предпочла изучать монументальное многокнижье, именуемое «Историей Хогвартса».

Прошло и былое восхищение уроками ЗОТИ и лично Гилдероем Локхартом, зато на «курсах самоподготовки» как иносказательно именовал свои собственные занятия Харальд, Гермиона демонстрировала всё большие успехи. Спустя всего пару месяцев о таком постыдном факте, как фактически проигранная магическая дуэль с отнюдь не блещущей знаниями и умениями Милисентой, нельзя было думать иначе, как о случайности.

Однако из одиночных бойцов пальму первенства до сих пор держал Харальд, хотя пара Фред-Джордж начинала теснить его всё сильнее и сильнее. Правда несмотря на успехи в магии, Поттер не забывал и о своей любимой взрывчатке, смастерив в итоге целый рюкзак небольших бомб.

Гранаты были примитивные — по типу тех, что использовали гренадёры ещё Фридриха Прусского, однако подрыв всего рюкзака пронял бы даже василиска.

Ну, согласно расчетам самого Харальда, разумеется.

А потом наступили рождественнские каникулы.

— …Так что ничего не ясно, отец, — закончил личный рассказ Поттер. — Это не Джинни, да и откуда бы взяться у неё дневнику? А всех тотально проверить не получается, поэтому марионеткой может быть кто угодно.

— Плохо, — Норд задумчиво грыз зубочистку. — Неясность — это плохо. Ну, с Джинни-то всё понятно — раз не было драки в магазине, то и подсунуть дневник было проблематично…

— Драка? — уточнил Харальд.

— Не обращай внимания, — отмахнулся Виктор. — Это я так — о своём, о шизоидном… Тогда что насчёт изменившегося поведения? Приступы амнезии, растрёпанность, взвинченность, странные поступки…