Теперь её вечера и разум были наполнены, обеспечивая необходимую отдушину и на какое-то время отвлекая от тоски.

Следующие несколько дней Гарри навещал Гермиону на работе каждый вечер. Он делился всем, что выяснялось в ходе расследования, но новостей было крайне мало. К концу недели стало понятно, что следствие топчется на месте и без новых улик на раскрытие дела даже надеяться не стоит. Это бесило, и скоро чувство, переполнявшее Гермиону, очень сильно напоминало ту самую ярость, что клокотала в глазах Малфоя.

В четверг утром, войдя в свой кабинет, миссис Уизли крайне удивилась, потому что обнаружила там Люциуса Малфоя, степенно сидящего на стуле для посетителей возле её стола.

— Малфой! Вы что здесь делаете? — ошеломлённая Гермиона даже подумать не успела о соблюдении приличий.

Люциус Малфой лишь молча смотрел на неё. Так взрослый разглядывает невоспитанного ребёнка, ожидая, когда же тот поприветствует его подобающим образом. Было что-то чрезвычайно возмутительное в этом неожиданном вторжении в её кабинет. И особенно в том, как он, не говоря ни слова, нагло пялился.

— Какого чёрта! — пробормотала Гермиона вполголоса.

Неловкое молчание продолжалось, поэтому она поинтересовалась ещё раз:

— Вам что-то от меня нужно, мистер Малфой? Или просто нравится изображать нерукотворный памятник самому себе именно в моём кабинете?

Люциус надменно вскинул бровь и протянул:

— И вам доброе утро, миссис Уизли. Я смотрю, вы сегодня не в настроении?

Гермиона чуть не взвыла от досады. Не желая показывать, что сама обеспокоена реакцией на его появление, она решила начать всё сначала.

— Доброе утро, мистер Малфой. Чем могу быть вам полезна? — она сверкнула фальшивой улыбкой, глядя прямо ему в глаза.

Люциус, не теряя зрительного контакта, выпрямился и, отзеркалив гримасу, ответил:

— Я хотел предложить вам кое-что, миссис Уизли.

Гермиона была искренне заинтригована. Какого рода предложение ей может сделать Люциус Малфой?

— С каких это пор вы что-то предлагаете людям моего сорта, мистер Малфой?

Поведение его сразу же изменилось. Улыбка исчезла, её сменила привычная холодность.

— С той позорной пятницы, когда ваш дорогой друг и любимый муж не выполнили свой долг, — угрожающе прошипел Малфой.

Гермиона вскочила и бессознательно потянулась за палочкой. Люциус оказался на ногах одновременно с ней, на лице его была всё та же холодная грозная маска. Несколько долгих минут они смотрели друг на друга, обдумывая следующий ход.

Однако после глубокого, словно успокаивающего вздоха, Малфой ухмыльнулся.