— Ильмари задал? — поинтересовался он, присев на стул рядом со мной.

Я отрицательно покачала головой.

Громовержец являлся одним из немногих, кто не переменил мнения обо мне, а даже привязался еще сильнее, поскольку теперь царь вполне мог назвать меня своей сестрой.

— Можно сказать, это хобби.

Он приподнял одну бровь, выказывая непонимание.

— У вас очень запутанная система законов. Все в одном сборнике и еще эти поправки, — пояснила я. — Можно выпустить отдельные сборники, в которых будут правила, касающиеся какой-то отдельной специфики.

— Точно, не роман читаешь, — хохотнув, подметил Тор.

— Кстати, ты не мог бы устроить мне встречу с Одином?

— Хочешь заняться политикой? — с сарказмом спросил громовержец, бросив взгляд из-под длинных ресниц.

— Предлагаешь крестиком вышивать?

— Это более приемлемое занятие для юной девушки.

— Прости, Тор, но мозги — единственная толковая вещь, которой наградила меня природа. Ручной труд не по мне. И, нет, я не собираюсь заниматься политикой, просто хочу помочь.

— В Асгарде есть старейшины, — напомнил он.

— Они настолько постарели, что уже превратились в элемент декора дворца, срослись вместе с ним.

Тор расхохотался.

— Верно говоришь.

— Так что? Замолвишь за меня словечко на совете? — робко спросила я.

Громовержец развел руками.

— Попробую, конечно, но ничего не обещаю. Сейчас не самое лучшее время для реформ, сама знаешь. Хоть Малекит и подписал мирный договор, что-то мне подсказывает, дело так просто не кончится.

Я согласилась.