— Всем.

— Возможно, — согласился Локи, уткнувшись подбородком в мою макушку.

— А, да, кстати, пока не забыла. Что там Эйр говорила про яд?

Он снова напрягся.

— Целительница так хохотала, когда рассказывала, что дала мне снотворное, после которого пропала память, а я думала, что это яд. Зачем мне вдруг понадобился яд? — испуганно спросила я.

— Не знаю, — ответил Локи после целой минуты молчания.

— А мне почему-то кажется, что ты знаешь.

Он выпустил меня из объятий и присел на кровати.

— Уже поздно, завтра праздник «Последнего цветка». Не хочу, чтобы ты из-за меня клевала носом, сидя за праздничным столом, — сказал Локи, собираясь вставать.

— Ты уходишь? — испугалась я.

— А ты хочешь, чтобы я остался? — не скрывая удивления, спросил он, развернувшись ко мне лицом.

— Была бы не против, а то в таких больших комнатах, у меня, кажется, развивается агорафобия (прим. автора боязнь больших отрытых пространств). Так и жду, что кто-нибудь выскочит из ванной или гардеробной.

Я нервно хохотнула.

— Кто?

Локи прыснул.

— Когда я гуляла по дворцу, то видела огромную зеленую змеищу. Зачем держать такое животное во дворце? Она может проползти сзади, невольно зевнуть и даже не заметить, что проглотила случайного прохожего.

Бог снова хохотнул.

— Ёрмунганда никого не трогает, если не трогают ее.

— Значит, мне не показалось. Теперь я точно не усну, — заверила я.

Локи шумно вздохнул, но вернулся на прежнее место.