Фригг хмыкнула.

— Как и полагается, юная девушка уже успела отдать свое сердце другому благородному юноше, я так думаю, у Одина тоже была другая избранница, но детям царей не доступна обычная любовь. Мы — люди долга перед своим народом. Конечно, нас обвенчали.

— Вы не любили друг друга? — подивилась я. Вот это новость! Мне казалось, что между ними самая настоящая идиллия с первых дней.

Она кивнула, лукаво улыбаясь.

— Первые несколько лет я существовала с ним под одной крышей, как с врагом. Мы не разговаривали, всячески сторонились друг друга, даже принимали трапезу в разное время.

— Что же произошло потом? Ведь сейчас ваши отношения не остались такими? — спросила я.

— Покушение. У Одина всегда были недруги. Дождливым вечером на царя напали, когда он возвращался с прогулки из леса. Его верный конь смог вывезти раненого хозяина. Это были страшные дни для государства и для меня. Я спрашивала себя, буду ли я рада его смерти? Вздохну ли я радостно, избавившись от оков брака?

— Какой же был ваш ответ?

— Нет, я не стала бы счастливей, лишившись своего царя. И тогда я пообещала себе, что сделаю все, чтобы он выздоровел. Излечился от раны. Один сильно удивился, когда увидел меня в своих покоях, поначалу пытался прогнать, но со временем мы стали сближаться. Я сидела возле его кровати, как ты сейчас сидишь возле меня. Сколько же я ему тогда книг перечитала…

Фригг мечтательно улыбнулась.

— И вы влюбились? — догадалась я.

— Он влюбился, — поспешила исправить меня царица.

Я хохотнула.

— Нужно еще Его величество об этом спросить.

— Конечно, он скажет, что это глупая молодая девчонка поразилась его красотой и силой.

Я прыснула.

— Когда Один поправился, мы стали гулять вместе по саду Идун. Он рассказал много интересного про Асгард, поскольку сама я родом из Фенсалирии. Это совершенно другая планета. Я никогда прежде не интересовалась историей своей нынешней страны, погруженная в свои печали. Мы могли целыми днями разговаривать без умолку, иногда спорить, но лишь в шутку. Мы стали хорошими добрыми друзьями.

— И кто же первым признался в чувствах?

— Разве может царь проявлять слабину? — сказала Фригг, продолжая улыбаться.

— Но вы же сказали, что Один первым почувствовал любовь к вам? — непонимающе спросила я.