Наконец-то сдвинулся с мертвой точки вопрос о реальной линии соприкосновения с мятежными провинциями. И стало возможным издать указ о статусе тех, кто решил, что трон слаб. Да, это было фактическим объявлением гражданской войны, но уже нельзя более оставлять этот вопрос подвешенным в воздухе. Уже завтра во всех более менее крупных населенных пунктах будет объявлено о том, что люди поддерживающие Бабаруна Мэста — это преступники и предатели империи…

Снаружи донесся какой-то шум и Лашера посмотрела в сторону окна. Это еще что такое? Девушка встала, подошла к окну. Это не шум. Явно какая-то музыка играет, только… Странная. Лашера слегка улыбнулась. Она сейчас бы корону могла поставить, что это Кенси опять что-то творит!

Девушка тут нахмурилась. И тяжело вздохнула. Те слова, о том, что он самая подходящая кандидатура на роль представителя империи при защите Святой Земли, опять всплыли в памяти. И ведь он прав…

Лашера как-то резко развернулась и подошла обратно к столу. Подойдя к своему креслу, она почему-то не села, а замерла возле.

«Опять нужно жертвовать тем…» — скользнула мысль.

Девушка прикусила нижнюю губу. Опять эта мысль уколола прямо в сердце. Но тяжесть ответственности за империю не давала проявиться слабости. И ей, королеве, по слову которой могла измениться судьба многих людей, оставалось только надеяться. Надеяться, что ее выбор не приведет к той самой черной тоске одиночества. А перед глазами вставал образ тетки. Флора Нанадан, вот уж кого можно было назвать настоящей правительницей, так это ее. Но до сих пор у нее была лишь одна дочь. Судьба тетушки была похожей на ее. Правда она приняла корону уже в двадцать. А после пережила несколько прямых покушений. Последнее привело к тому, что погиб тот человек, мужчина, который являлся ее принцем-консортом и отцом Марии. А после этого в Гавонии за неделю перестали существовать физически несколько десятков наиболее знатных родов. За эту резню тетушку до сих пор называют Багряной Королевой…

«И ведь все причастные знают, как погибли мои родители. Но Церковь…» — Лашера привычно подавила ненависть.

Не ко времени. Это чувство лишь туманит разум. Когда-нибудь месть свершится. Тогда, возможно, и у нее появится прозвище, связанное с кровью. Но не сейчас.

Лашера села в кресло, пододвинула к себе очередной документ. Отчет провинции Хегая. Пограничные с Талаэном земли. Точнее, цепь небольших долин, нанизанных на одну из транспортных линий. И проблема постоянной миграции в более плодородные долины соседа. Фактически, там жили нормально лишь те, кто обслуживает корабли, да военные. И эта проблема, она же возникла из-за того, что когда-то империю насильно разделили, отрезав фактически житницу всего государства. А ведь долины Хегая были заточены, как этакое продуктовое хранилище. До сих пор там стояли огромные ангары для транспортников. Теперь уже частью разрушенные…