– Да, верно, – кивнул Дэн, ещё не догадываясь, к чему я клоню.

       Я гордо выпрямилась, насколько это вообще было возможно, сидя на табуретке, пригладила волосы, вставшие дыбом после визита подмышку к Эдварду, и обличающе ткнула пальцем сначала в Дэна, потом в Джейми.

       – Тогда почему вы укоряете меня за мой глупый и необдуманный поступок, если в итоге я нашла Эдварда?

       Секунд десять гаргульи, застыв, глядели на меня, явно поражённые моими словами. Такое объяснение моего побега из дома им и в голову не приходило. Первым очнулся Джейми.

       – Она права, дед. Под таким углом мы на это не смотрели. Вспомни, куда меня самого занесло в поисках Насти.

       – Ты полностью реабилитирована, детка! – кивнул Дэн. – Мы не вправе осуждать тебя за то, над чем ты не властна. Это была твоя судьба. Всё, что тебе пришлось пережить...

       – Оно того стоило! – подхватила я, глядя в такие родные глаза Эдварда.

       – Подождите-подождите! – не выдержал Карлайл. – Я правильно понял – вы научились продлевать своим жёнам жизнь? Но как такое возможно?

       – Держу пари – всё дело в их крови, – ответил ему Джаспер. – Мы уже на себе испытали её волшебные, иначе не скажешь, свойства. И если она умудряется убить нашу жажду, то почему бы ей не продлять жизнь людям?

       – Ты прав, парень. Именно наша кровь исцеляет наших жен и замедляет их старение. Но, к сожалению, это лишь временный эффект. Они всё равно смертны.

       – А как вам удалось это всё обнаружить? И ещё – вы уже второй раз упомянули перерождение Энжи. Что это значит?

      – Пожалуй, вернусь-ка я к своему рассказу, – решил Дэн. –  И расскажу всё по порядку. Тогда вам всё станет ясно.

       Итак, после моего рождения мама категорически отказалась обращаться в вампира. Во-первых, она кормила меня грудью, во-вторых, хотела, по её словам, испытать все радости материнства, не боясь случайно раздавить своего малыша. Позже она призналась мне, что надеялась на ещё одного ребёнка, но не сложилось. В общем, обращаться она была согласна только вместе со мной. В итоге было решено дождаться, пока я стану взрослым. Это не было для Джона особой проблемой – по человеческим меркам ему было лет сорок, а моей маме – только семнадцать. Так что, дожидаясь, пока я вырасту, она лишь приблизилась бы к мужу по возрасту, а яд при обращении исправил бы любые возрастные изменения или хворобы, которые могли у неё к тому времени возникнуть. И если бы случилось что-либо непредвиденное: смертельное ранение или болезнь – он успел бы обратить её и этим спасти. Точнее – кто-нибудь из тех, у кого был яд, а таких в посёлке было почти два десятка. Так что, никаких объективных причин для её немедленного обращения не было. Конечно, для отца было бы проще, если бы мама сразу стала вампиршей, чем оставалась хрупким человеком, но раз таково было её желание – он согласился, поскольку ради неё был готов на всё. Что для него были какие-то пятнадцать-двадцать лет в сравнении с ожидающей их вечностью. Если бы он только знал...