— Тихо все сидите, никому не шевелиться, – ещё подлил масла в огонь Полукед, – даже не дышите, сюда кто-то идёт.

От же, у меня даже слов нет, мы замерли, превратились в статуи, у меня сразу всё начало затекать и чесаться. Вообще, если честно, в этом костюме нихрена не комфортно, я весь мокрый, жопа чешется, и левая пятка тоже чешется, причём пятка чешется так, что я готов прям тут скинуть кроссы и чесать, чесать её!

Смотрю, пацаны навели оружие на эти два прохода. Понял, что тоже держу свой дробовик направленным на большой проход.

Пошли томительные секунды ожидания. Никто так и не решался спросить у Полукеда, какого хрена мы тут сидим и кого ждём.

Это пришло к нам само, в виде аж трёх Гонов, последний тащил в зубах половину туши убитого, скорее всего нами же, Гона. О как. Значит, эти твари не гнушаются жрать и своих сородичей.

— Никому не стрелять, – услышали мы в наушниках голос Грача.

Причём произнёс он это всё медленно, еле-еле понятным шёпотом.

Гоны вышли в это помещение и остановились, последний так и стоит с половиной в зубах, и жёлтая кровь капает на пол. До них метров десять-двенадцать, мы хорошо их видим. И они уставились на нас.

Внезапно один из них, первый, здоровая тварь, весь килограмм двести точно, короче, он или она начал принюхиваться. Я прям вижу, как он нюхает воздух.

Шаг, второй, третий, эта тварь делает осторожные шаги к Ивану и Большому. Те стоят около стены, пулемёты направлены на Гона. Тот идёт очень медленно, нюхает воздух, вон как башкой крутит, видимо, не вкуривает. Тупая скотина. Оставайся такой, будь такой же тупой!

Часть наших стволов так же медленно двигается следом за этим Гоном. Шаг, ещё, третий, он уже в паре метров от Большого и Ивана. Ещё приблизился, снова их нюхает, вытянул шею, словно какая-то кошка.

Моё сердце уже в кроссовках, мурашки притихли, а скорее всего, просто сдохли от страха. Если сейчас эта тварь прыгнет на кого-то из пацанов всё, мы её не завалим, слишком мало места, свои точно пострадают, и она успеет порвать нескольких из нас.

А эта скотина всё ещё стоит и нюхает Ивана. Ей до него метр, не больше, мне до них метров семь, я аж видеть сквозь окуляры лучше стал. Ваня весь во внутренностях Гона, которыми его обмазали, да мы все такие, у кого-то вон ещё какие-то кишки на поясе болтаются, это Винт, гад, не скупясь наматывал их на нас. Я представляю, какая от нас сейчас вонь, без противогазов мы бы уже, каждый, раз по десять проблевались.

Затем эта тварь чихнула, как никто из нас не дёрнулся и не всадил ей в морду очередь, я не знаю! Она чихнула, снова понюхала воздух, кажется, что-то пискнула и, резко развернувшись, в два прыжка, вернулась к тем двоим. Не останавливаясь, нырнула дальше в проход, эти два Гона тут же за ней.