- Гарри, Гермиона! - Крикнул Дадли, так и не найдя их взглядом.

- Мы здесь, - донесся слабый голос из-за обрушенной колонны.

- Слава Богам, вы живы, - вздохнул блондин и поставил рядом с собой пулемет. Руки у него тряслись мелкой дрожью, вибрация словно поселилась в самих костях. Даже утереть пот и кровь, льющуюся из раны на лбу, полученной во время одного из столкновений, было проблематично. Ему тут же досталось что-то из целительского арсенала местной медведьмы, и рана затянулась, оставив некрасивый шрам от границы волос до скулы. Благо, что глаз не задело. Дадли улыбнулся, но получилось криво. Достал из своего ремня зелье собственного приготовления, и выпил его залпом, постепенно приходя в себя. - Ну что, теперь мы, возможно, и сможем попасть на аудиенцию не к его подручным, а к нему самому.

- Ты, я смотрю, оптимистично смотришь в будущее, брат.

- А чего бы и нет? Вероятно, нас там убьют, но и мы заберем этого упыря с собой, - Дадли пожал плечами. Он бы с куда большим удовольствием оказался сейчас дома и посмотрел бы старый фильм про все это, а не находился здесь вживую. Война, какой бы магической не была, это все равно война, и ничего хорошего в ней нет, да и быть не может.

- Ты в курсе, что тебя тут боятся? - поинтересовалась Гермиона, приходя в себя и все больше походя на прежнюю себя.

- В смысле, - удивился блондин. - С чего бы это?

- Ты там стольких убил, что даже мне страшновато стало.

- Я бы понял, если бы я был на другой стороне. А раз я на твоей, то с чего бы тебе меня бояться? - возмутился Дадли.

- Пойми, Дадли, это просто страшно, столько смертей! Да все остальные вместе взятые, столько людей не убили. Вон они лежат, замороженные, но живые. А ты... Ты убиваешь без оглядки, без сомнений, и делаешь это так, словно...

- Понятно. Человеколюбие, и прочее барахло, это не ко мне, Гермиона. Уж извини. В данный момент, все дело в моей семье. Если бы Воландеморту не нужен был Гарри, мне было бы вообще плевать на весь волшебный мир в общем, и этих людей в частности. Но раз полезли, значит умрут. Все просто. Я, пойми меня правильно, тоже не испытываю восторга от того, что нахожусь здесь. С куда большим удовольствием я сейчас находился бы где угодно, хоть на северном полюсе, но не здесь. Да только вот - не могу. Знаешь, сколько раз сегодня тебя спасла моя снайперка? Шесть, Гермиона. Ты должна была погибнуть шесть раз. Но ты жива, раз уж ты моя семья теперь. Так может потом обсудим мои методы? Я даже слова тебе не скажу, если ты всю оставшуюся жизнь не будешь со мной разговаривать, главное, что ты будешь жить, будешь делать счастливым этого вот охламона. Этого вполне достаточно. Я понятно объясняю?