Светлый фон

…я понимаю, что рискую навлечь на себя гнев многочисленных поклонниц Локхарта, но факты — вещь упрямая, и моя журналистская этика не позволяет их замалчивать! То, что раньше было безобидными шалостями молодого и знаменитого повесы-писателя, давно переросло в серьёзные правонарушения, и вчерашний случай — лишь ещё одно подтверждение тому. Речь идёт о покушении на убийство! Причём не абы кого, а сотрудника аврората! Мистер Скабиор, ныне потерявший левую руку и навсегда оставшийся инвалидом, самоотверженно бросился выполнять свой долг — защищать простых граждан Магической Британии от бесчинств громящего и грабящего их лавки Локхарта, опьяневшего от огневиски и сознания собственной безнаказанности…Рита Скиттер, газета «Ежедневный Пророк» от 4 ноября 1991 года

3 ноября 1991 года, трактир «Кабанья Голова», Хогсмид

3 ноября 1991 года, трактир «Кабанья Голова», Хогсмид

Все поднялись.

— За Аластора! — провозгласил Кингсли Шеклболт.

— Да покоится он с миром, — добавил Артур Уизли.

Сириус опрокинул стакан и тут же закашлялся, не удержавшись.

— Эх, молодеж-ж-жь, — прогудел Аберфорт Дамблдор, — знал бы, не наливал бы вам любимой настойки Грюма!

— Кха… кхакая настойка, — прикрывая рот рукой, прохрипел Кингсли, — это же натуральная отрава!

Его чёрное лицо побагровело (Сириус тоже ощущал пожар в желудке), и от того смотрелось весьма угрожающе.

— Да уж, нормальная выпивка не помешает, — хмыкнул Гилдерой и махнул рукой. — Джуди! Джуди!

— Да? — с готовностью подскочила австралийка.

— В моём кабинете в Хогвартсе стоит сумка, прямо на входе. Тащи её сюда и живо, одна нога здесь, другая там. Чем быстрее принесёшь, тем быстрее мы с тобой выпьем.

— Уже бегу! — Джуди вылетела из трактира.

— Какая резвая молодая козочка, — одобрительно заметил Аберфорт, — я бы попасся на её пастбище.

— Она бегает за Гилдероем, — хмыкнул Сириус.

— Он же таскает свою выпивку в мой трактир, почему бы мне не отбить у него одну козочку из его стада?

Сириус с трудом подавил смех, подумав, что Аберфорт в таком случае выступит в роли старого козла.

— Справедливо, — признал Гилдерой, — не буду препятствовать в попытках.