- Да, понимаю. Не понимаю только твою одержимость Русланом, - она хитро прищурилась.

- Тебе и не нужно понимать, - отрезал я, чувствуя неловкость. Я не был готов признаться всему миру в своей ориентации.

- Ладно, Витас будет ждать меня через час, поэтому слушай, рассказываю, всё, что знаю. Виталий Анатольевич не наш родной отец. И Руслан мне не родной брат. Нас усыновили, когда Руслану было восемь лет, а мне пять. Это долгая история, к делу не относится, если коротко, то у Виталия Анатольевича разбилась жена с дочерью. Пьяный водитель на самосвале врезался в автобус. Он не мог жить один и взял нас. Руслан с детства был самостоятельным. И очень обижен на женщин из-за матери.

- Из-за матери?

Таня тяжело вздохнула:

- Мне мало что известно. Когда Руслану было шесть лет, он очень сильно заболел.

- Заболел?

- Рак, - вздохнула Таня. – Он два года провёл в больницах.

- Поэтому ему девятнадцать, и он учится в школе! – дошло до меня.

- Ну, не только. Руслану так удобней, вроде как прикрытие. На самом деле он давно мог сдать экзамены и закончить экстерном. Мне кажется, он вроде как не хочет начала взрослой жизни, хотя давно живёт сам. Но вернёмся назад. Пока он болел, за эти два года почти не видел свою мать. Он не мог понять, почему она не приходит, к другим же приходили, чем он хуже? Знаешь, это навсегда изменило его. Он никому не доверяет. Никого не подпускает к себе. Выздоровел он неожиданно. Там вообще странная ситуация в больнице произошла – несколько неизлечимых детей в миг избавились от своих болезней, а один мальчик даже вышел из комы, в которой был полгода.