Один раз поиздевавшись над слизеринцами и не получив за это существенного наказания ни от своего декана, ни от декана Слизерина, ни от директора, Джеймс и его друзья продолжили свои не самые чистые делишки. А собственноручно напяленная корона настолько застилала глаза Джеймсу, что он не понимал истину — она ему не по размеру. Его мир был ограничен собственными мыслями, фантазиями и словами друзей. Критически взглянуть на себя он не хотел или не мог. Хотя к этому раз за разом призывала Лили Эванс. Но даже мнение понравившейся девочки не могло отрезвить Поттера.

Безнаказанность и самоуверенность с годами только росли, вылившись в то, что Джеймс и его друзья обзавелись целой кучей врагов в стенах школы. Поттер и Блэк, заводилы квартета, отлично разбирались в иерархии магического общества, а потому всячески избегали того, чтобы третировать чистокровных и тех, кто имел некую протекцию. Но вот остальным жилось туго.

Поттер и Блэк насмехались над магглорожденными со своего факультета, бесконечно доставали тихонь-барсуков, даже воронов стороной не обошли. Но самой впечатляющей травле подвергся единственный на их курсе полукровка со Слизерина, которому и без Поттера с Блэком приходилось не сладко.

Гарри поежился, представив то, как обращались мародеры с Северусом Снейпом. И не мог ему не сочувствовать, ведь и сам в каком-то смысле испытал на своей шкуре что-то подобное.

«Дети за грехи отцов не в ответе, но я явно расплатился по отцовским счетам. Интересно, изменил бы что-то Джеймс Поттер, если бы знал, что однажды его сыну придется пережить что-то подобное?»

Ответа не было.

И Гарри еще повезло, что начать он решил именно с профессора Спраут. Точнее, за него так решила бабуля, прекрасно знавшая характер своей знакомой. Даже от болтливой преподавательницы травологии Поттер узнал весьма урезанную и смягченную версию. Остальные вряд ли бы поделились с Гарри хоть половиной этого. За два месяца мальчик убедился, что многие преподаватели в Хогвартсе или предпочитают вовсе не говорить о его родителях, или, за давностью, стараются помнить лишь хорошее.

— О мертвых или хорошо, или ничего, — нерадостно фыркнул Гарри.

Он все же навестил Хагрида. Точнее, он шел к опушке Запретного леса, собираясь по сложившейся традиции провести час-другой в корнях приглянувшегося дерева, откуда его нельзя было увидеть из замка, но столкнулся с лесничим. Тот решил, что Поттер пришел в гости и вынудил мага зайти на чашку чая.

В ту чашку поместилось бы не меньше десятка обычных порций чая, но хоть сам напиток был невероятно вкусным, и Гарри, воспользовавшись возможностью, выпросил у полувеликана кое-какие травы, которые тот добавлял в чай. Идею с чаепитиями воронята таки осуществили, а потому полдюжины внушительных веников всевозможных травок ребят очень впечатлили.