В один взмах палочки директор исправил внешний вид двери, а после велел ей раскрыться, но та даже не шелохнулась. Обескураженный этим, великий и светлый волшебник применил к двери еще парочку отпирающих заклинаний. С тем же результатом.

— Да в чем дело? — стараясь не злиться, спросил директор тихо.

После еще нескольких отпирающих заклинаний и еще одного ремонтного Дамблдор не выдержал, шагнул к двери и подергал ручку. Дверь не поддалась.

Остальные преподаватели, не спеша расходиться, наблюдали молча. И это через какое-то время начало злить Альбуса, но он всячески старался это скрыть.

— Возможно… эльфы знают, что произошло? — кашлянув, предположил Флитвик. В его черных глазках плясали хитрые искры.

Дамблдор поморщился, но вызвал одного из хогвартских эльфов. Тот пристально глянул на дверь и тоненько пропищал:

— Дверь заблокирована магией.

— Это вы ее закрыли? — потребовал ответа Альбус.

— Нет, эльфы не смеют запечатывать двери школы, господин директор, — в ужасе вытаращив глаза, ответил эльф. — Школа может сама закрыть какие-то помещения, но мы не смеем! А тут не магия школы, магия волшебников.

Поклонившись, эльф счел, что ответил на все вопросы, и исчез, оставив магов перед закрытой дверью. Дамблдор недовольно выдохнул и попытался снова отпереть замок, но даже очень сложные чары не подействовали, а улыбка преподавателя чар стала еще шире. Но стоило директору обернуться, Филиус тут же спрятал ее за щеткой усов.

— Думаю, это сейчас не так уж важно, — стараясь ничем не выдать свое унижение, сказал Альбус. — Разберемся завтра, Аргус. Сейчас есть дела и поважнее.

Директор не стал предлагать и другим волшебникам попробовать свои силы, и Северус понимал его мотивы. Так или иначе, Дамблдор искренне считал себя самым сильным волшебником века и не допускал даже мысли, что кто-то из профессоров может знать то, чего он не ведает. Хватит и того унижения, что директор при всех не смог открыть какую-то дверь и уже намерился по-простому вынести ее Бомбардой.

Глядя на удаляющуюся спину директора, Снейп задумался над тем, знает ли Альбус, что не все даже в Хогвартсе считают его таким уж сильным волшебником.

Сам зельевар осознал это уже после того, как попал в директорские силки. А ребенком он искренне верил в тот образ, который Дамблдор сам себе создал за многие и многие годы. Но, повзрослев и находясь к директору настолько близко, Северус быстро распрощался с иллюзиями. А поглядывая на Помону или Филиуса, он видел тех, кто и не очаровывался, что весьма отрезвляло в моменты, когда молодой преподаватель зельеварения подпадал под влияние старшего коллеги. Правда, за последние несколько лет подобного со Снейпом уже не случалось. Более того, он все больше убеждался, что во всей школе из взрослых по-настоящему преданными Альбусу оставались только Минерва и лесничий. Даже Сибилла Трелони, не столько преподававшая в Хогвартсе, сколько прятавшаяся в нем от окружающего мира, не возносила Дамблдора, а ведь именно его стараниями у нее была крыша над головой и питание. Ей даже прощали непозволительную для преподавателя эксцентричность и пристрастие к алкоголю.