Он сделал шаг назад и исчез среди тёмных стволов. Словно его и не было, словно меня сопровождал лишь призрак, порождённый моим воспалённым умом. Я попытался сглотнуть, но слюна едва смочила пересохшее горло. Я вдруг осознал, что здесь очень жарко. Багрянец просвечивал отовсюду, и создавалось впечатление, что со всех сторон надвигается лесной пожар. Не об этом ли горящем лесе говорила Аннабель? Неужели и в самом деле здесь останется лежать мой иссохший труп?

Под ногами было мягко, землю покрывал пепел. Мне уже сильно хотелось пить, а вскоре жажда сделается нестерпимой. Где же выход из этого леса? Как вернуться на дорогу, ведущую к солнцу?..

Я бросил куртку возле дерева, обхватил руками чёрный ствол и стал подтягиваться вверх. Ладони стало жечь, и вначале приходилось сжимать ствол коленями, чтобы удержаться, но потом я дотянулся до первой ветки. Она оказалась хрупкой, хрустнула у меня в руке и сломалась, но я успел схватиться за торчащий сучок. С трудом продолжил карабкаться вверх, то и дело чихая из-за попадавшего в ноздри пепла. Вокруг стоял запах гари, горький смрад давней смерти.

Наконец я добрался почти до самого верха, но не рискнул ступить на тонкие последние ветви. Горизонт и так стал виден из-за бесчисленных чёрных стволов — и я едва не выпустил из рук обгоревшую ветку. Сплошная полоса багрового огня — и мгла над нею. Подёрнутое пологом пепла небо — и ни следа солнца.

Даже дуновение ветерка не коснулось моего потного, обсыпанного пеплом лица…

«Иди по направлению к солнцу». Она даже повторила это. А здесь нет солнца! Наверное, это в самом деле ад — окаменелые леса, тянущиеся к мутному огненному горизонту, и ни капли воды. Хотя нет — скорее преддверие ада. В нём самом я окажусь, когда умру от жажды, и моё тело будет лежать на испепелённой земле. Интересно, как выглядит настоящий ад?

Похоже, что скоро узнаю.

Перехватывая ветви саднящими ладонями, я кое-как спустился и сел, привалившись спиной к дереву. Земля тоже была горячей, ладони погрузились в мягкий пепел, а губы совсем запеклись. Перед глазами маячили чёрные обгорелые кусты, местами из-под пепла выглядывали багряные камни.

Мне вспомнилось:

Похоже, что и этот поэт побывал здесь. Ну что же, наверное, скоро смогу спросить у него самого. Мне захотелось плакать, но из воспалённых глаз не выдавилось ни слезинки, глазные яблоки будто царапал раскалённый песок. Прощай, Кира. Даже Владычица не поможет мне здесь.

Всё безжалостнее раскалённые пальцы стискивали мне горло, и вдруг что-то запорхало перед глазами, будто тёмная бабочка…