— Пойдем, прогуляемся, — сказала она, беря Варламова под руку.

Они пошли по селению. Белые столбы дыма поднимались над юртами, встречные с любопытством глядели на пару, и Рогна гордо кивала в ответ. Варламов поневоле следовал ее примеру. Хотя и странно налаживать семейную жизнь в Якутии, но это важно для его одьулун.

— А кем тебе приходится Куннэй? — спросил он. — Девочка от тебя ни на шаг.

— Просто воспитанница, — ответила Рогна. — Обычно живет у меня. Родители бедные, я ее кое-чему учу.

— Как быть рогной?

— Этому не научишь, — несколько надменно ответила Рогна. — Дар получают еще до рождения. Но вот русский она освоила от меня.

— Ты учила ее?

Рогна искоса глянула на Варламова.

— Всё проще. Рогны могут делиться своим знанием.

Сразу вспомнились говорящие кошки на Алтае, те «сказали» о своей рогне. Холодок прошел по спине, несмотря на меха.

— А ты можешь поделиться со мной, скажем, якутским языком?

Рогна вздохнул: — Мало кто теперь может отправить ребенка в школу, поэтому я и занялась Куннэй… А с тобой не могу поделиться. Твой мозг утратил пластичность ребенка, и, по меньшей мере, будет сильно болеть голова. К тому же старшая рогна предостерегла, чтобы я даже не пыталась влезть в твое сознание…

Рогна осеклась и гневно глянула на Варламова.

— Ну вот, не успела выйти замуж, а уже выбалтываю секреты рогн. Для тебя я просто одьулун.

— Ладно, — улыбнулся Варламов.

Бездельничать ему не дали. Рогна попросила наколоть дров в убавившуюся поленницу.

— А завтра съездишь за дровами, — сказала она. — Я научу запрягать лошадь. Раньше помогали братья, но теперь у меня есть муж.

Бережно сложила свадебные наряды в сундук, оделась в меховые штаны и куртку.