Я искренне удивился.

— Обличаете сами себя, Гицорген?

Он распахнул рот, чтобы громогласно расхохотаться, но сдержался, лишь хмыкнул.

— О, с женщинами… Это маска. Ничего не стоят дамы, которые отдаются первому встречному. Они тля и мусор. Я пользовался ими, чтобы укрепить свою репутацию беспутного гулены и бретера… Ведь мужья некоторых… они о-о-очень сердились… Приходилось их упокаивать. Не успокаивать, нет, упокаивать… Я это хорошо умею. В упадочном Нораторе мне была нужна именно такая репутация. Так меня воспринимали в высшем свете города и Варлойна как своего. — Он стал суров и собран: — У меня есть женщина, которая терпеливо ждет в Рендоре. Истинное единство мужчины и женщины дарит обоим высшее наслаждение, перед которым все меркнет. И я не веду сейчас речь о банальном соитии. Единение душ прежде всего… Понимаете, Торнхелл, я благороден, но очень беден. Упадок в делах моего рода тянется уже более века, хотя род мой родственен правящему дому, я, можно сказать, родственник королевской фамилии, ха-ха-ха! За ваше дело я получу столько, что смогу возродить величие своего рода. Мои дети будут богаты. И жена моя не будет знать нужды. Понимаете, Торнхелл? В некоторых делах… деньги решают.

— Да, — сказал я задумчиво. — Деньги это свобода.

Его глаза расширились.

— Вы понимаете! Для мразей и подонков богатство — самоцель, они упиваются властью, имеют прислугу, рабов, пресмыкающихся мразей… Но для умного и не гнилого человека деньги дают величайшее благо на свете — свободу! Я не жесток и не подл, а всю чушь, что плел о собственных крестьянах… это просто чушь. Игра. Маска мерзавца. Хотя вы и считаете меня неспособным к раскаянию и искуплению…

— Считаю, — сказал я.

— Помилосердствуйте! Я не зверь! Но не пытайтесь пробудить во мне эмоции! В любом случае — я убью вас.

— А кто истинный крейн? — быстро спросил я. — Признаетесь перед тем, как меня убить?

Он покачал головой.

— Я не знаю. Правда, не знаю. Кто-то из высшей касты Адоры. Может быть, даже Варвест. Но утверждать не буду. Знаю только, что едва я доложил послам о своей уверенности, что вы — все же крейн, они немедленно ускорили приготовления к вторжению. Они почему-то боятся именно крейна. Будь вы Торнхелл-выпивоха, трус, дурак — вас бы просто сунули в Дирок после прибытия Варвеста. Но крейна… крейна они повелели убить.

Угу, угу, крейн с той стороны дал Сакрану и Армаду недвусмысленный приказ: если я окажусь пришельцем — устранить меня любыми способами. Он считает, что я могу выкинуть коленце, опираясь на земные знания, и правильно считает. Могу. И выкину!