– Где, космогатор! – кричали они, – где это порождение дьявола!

До Килдрена, наконец, дошло, что всё развивается не по сценарию.

– Погодите, – начал он было, – я…

– Точно, вон импланты, – завопила Инори Киви, имитируя на лице состояние ужаса, – Сатана! Сатана!

Конечно, она поняла замысел Горда, и теперь подыгрывала ему, так хорошо, как умела.

– Точно! – завопил кто-то, – Под обычного славноверного маскировался!

На Килдрина обрушился могучий удар.

– Стойте! – закричал какой-то человек в одежде священника, – Это же…!

Он был явно в курсе насчёт Килдрина, но было уже слишком поздно. Горд оттолкнул бывшего коллегу в сторону подбегавшей толпы. Мгновение спустя, образовалась куча мала.

Горд с Инори поспешно отодвинулись прочь, стараясь не привлекать к себе внимания. Несколько секунд кавай разглядывала свалку с таким видом, словно лично дирижировала происходящим процессом, при этом она слегка улыбалась. Наверно так кошка смотрит на возню мышек, если конечно она при этом сытая.

– Неплохо, – проговорила она.

Они остановились лишь, когда от места происшествия их отделяла пара улиц.

Горд активировал браслет связи, соединившись с местным отделением гильдии.

– Я как раз собирался с вами связаться, – в голосе дежурного явственно прозвучало облегчение. – Гильдия буквально в осаде!

– Именно этого я и боялся, – признался Горд. – Можете выслать за нами по пеленгу, что-нибудь летающее? Я не уверен, что сейчас безопасно пользоваться местным транспортом.

– Не беспокойтесь.

Десять минут спустя они уже были в воздухе. Горд смотрел, как проплывает внизу аккуратная сетка городских улиц. В отличие от большинства планет, здесь были разрешены частные полёты в пределах города, хотя и под контролем диспетчерской.

Показался космопорт, одно из зданий которого арендовала под свой офис гильдия. Вокруг него было настоящее людское море. При чём волновалось оно словно во время шторма. С высоты Горд видел, как люди прыгали, визжали, некоторые размахивали плакатиками, без сомнения самодельными. На одном из них Горд прочитал надпись «БОГ ЕСТЬ ЛЮБОВЬ». Больше разбирать надписи он не стал: зачем собственно?

Флаер опустился на посадочную площадку на крыше. Выйдя, Зимин на мгновение подошёл к огороженному краю, и секунд десять разглядывал беснующуюся толпу. На лице его ничего не отражалось. Если до этого он ещё надеялся, что имеет место какая-то самочинная акция, то теперь в это уже верилось с трудом. У властей была куча времени, что бы вмешаться.