– Где она? – хрипло спросил демон, сплевывая себе на ботинок.

– Здесь… – сказал мой муж, зажигая в руке голубой огонек. – Только у вас, ребята, большие неприятности… Что-то мне подсказывает, что живыми отсюда вы вряд ли уйдете…

Они посмотрели сначала на Вадима, потом на портрет, потом на обратную сторону листовки, сделали шаг назад.

– В следующий раз мы придем с подкреплением! – пообещал главарь. – Кстати, приставов не видели? Мы должны были встретиться здесь, возле избушки.

Одно из деревьев сыто отрыгнуло ботинком.

– Нет, не видели! – ответил Годвин, глядя, как вслед за ботинком вылетает пожеванная папка.

Коллекторы исчезли. Я приподнялась и увидела, что сжимаю в руках черную корону. Наш третий номер валялся в полубессознательном состоянии на полу, прижимая флягу к груди.

Я встала, пошатываясь, подошла к нему и уже собиралась напялить ему на голову корону, но Годвин остановил меня.

– Подожди. Ты точно уверена? Мы сможем тебя защитить от посягательств на твою душу! Я бы не рисковал… Мало ли что этот удумает?

– Я не хочу всю жизнь прятаться! Тем более что я ему пообещала! – возмутилась я, доставая расписку. Корона легла на голову экс-правителя, и он открыл глаза. Я тут же ткнула ему в лицо бумажкой, мол, выполняй обещание.

В мгновение ока бумага рассыпалась в моих руках черным пеплом. Я сделала шаг назад. Экс-правитель преобразился. Теперь перед нами стоял грозный и печальный демон, свысока глядя на нас, простых смертных.

– Кто ты такая, чтобы мне приказывать? – холодным голосом спросил он. – На колени! Живо!

– Началось! – закатил глаза Годвин. – Сима-Сима! Я же тебя предупреждал!

Глава 28 Вспомнить все…

Глава 28

Вспомнить все…

В домике воцарилась гробовая тишина. Я стала осторожно отступать, понимая, правда, с опозданием, что старших надо слушаться. И тут дверь открылась, и на пороге появилась бабушка с двумя сумками.

– И-и-и! Как чувствовала! – всплеснула она руками, схватив за ухо своего внука. – Ты чего хулиганишь? А?

– Ну ба… Ну не надо! – возмутился его адское величество, морщась от боли. – Ну больно же… Ну ухо потом красное будет! И не надо позорить меня при посторонних людях! Я пошутить хотел! Это была шутка! Я все прекрасно помню! И тапки помню, и предвыборную кампанию помню! Как тут не помнить, сколько кровушки она мне стоила!

– А ну быстро извинился перед девочкой за такую шутку! Я кому говорю! Она, между прочим, для тебя старалась! – скрипучим, как телега, голосом заявила бабушка, отпуская ухо. – Я тут, значит, как узнала, сразу с гостинцами прилетела, победу праздновать, а ты вон что удумал!