— Да, но как я потом домой доберусь? — продолжал сопротивляться Борис, доставая из кармана портмоне и рассчитываясь по счету.

— У нас переночуете. Слава богу, три комнаты, — Светлана уже натягивала пальто. — И даже не вздумайте отказываться.

— Видно, мне этого не удастся сделать, — с притворной обреченностью вздохнул Борис, поднимаясь из-за стола.

Книжечка с деньгами и счетом мгновенно исчезла со стола, но сдача так и не появилась. Официант стоял у бара и пренебрежительно игнорировал Бориса, беседуя с барменом. Борис решил сегодня не связываться с нахалом. Не хотелось портить такой прекрасный вечер. Тем более, сдачи было — кот наплакал.

На улице Борис предпринял еще одну, решающую, попытку уклониться от приглашения, но, поняв наконец тщетность этого, согласился. При условии, что сам купит все необходимое. Это вызвало очередную попытку сопротивления со стороны Светланы — женщина сама хотела купить все, памятуя о деньгах, которые Борис «выкинул» в кафе.

— Еще одно слово, Светлана, и я просто отвожу вас домой, — пригрозил Борис, надеясь в последний раз ускользнуть, но Светлана вдруг сдалась.

Борис зашел в ближайший магазин и купил бутылку вина, коробку сока для Юльки, полукопченой колбасы, сыра и сладостей. Светлана с дочерью ждали его на улице. От выпитого (или отсутствия к этому привычки) лицо Светланы немного раскраснелось, а глаза блестели, излучая веселость и пылая каким-то странным огоньком.

До машины дошли никуда не торопясь, минут за десять. Светлана шла, касаясь Бориса плечом и держа его под руку, и при этом без умолку болтала и шутила всю дорогу. Борис отмалчивался, улыбался и слушал. Юлька, иногда забегая на шаг-два вперед, как-то странно поглядывала на мать, явно не узнавая ее. Но в мамин монолог не встревала, что тоже было не совсем обычно.

В машине, пока добирались до дома Светланы, женщина немного пришла в себя, подышав свежим морозным воздухом, врывающимся через щель приопущенного стекла и весело играющего ее прической. Задор Светланы как-то вдруг сошел на нет. Она вновь стала молчаливой, то ли погрузившись в собственные проблемы, то ли переживая за несвойственную ей несдержанность, граничащую с развязностью после выпитого в кафе.

— Вы еще не передумали? — спросил Борис, заметив изменения в настроении Светланы.

— Что? Нет-нет, все в силе. Я просто задумалась, — она подняла стекло, коснувшись кнопки на подлокотнике двери, и пригладила взъерошенные волосы.

— Вы слишком много думаете.

— Работа такая.

— Извините, конечно, но, мне кажется, работу лучше оставлять на работе. А дома заниматься исключительно домашними, мирными, делами. И овцы сыты и нервы целы.