— Я Мотылёк.

— Трава.

Пожав руку парнишке, Андрей откинулся на сиденье и закрыл глаза. Напряжение, державшее всё это время, уходило как отлив. Оставались дрожащие от усталости нервы и колючая пыль под веками.

— Двигайся.

Иван толкнул его в бок и сел рядом.

— Поехали.

Машина качнулась, выворачивая с обочины на дорогу.

— Держи, — Захаров сунул в руки Андрея бумажный свёрток.

— Потом.

— Сейчас. Поешь и спи себе. А то фонишь в эфире так, что всем есть хочется.

Не чувствуя вкуса, он проглотил еду и провалился в сон. А когда опять открыл глаза, уже стояли сумерки. Машина шла по пустой дороге, рассекая светом фар серую пелену. На соседнем кресле Захаров читал с телефона. Отблески экрана раскрашивали его лицо бледной погребальной маской.

— Который час?

— А, проснулся. Есть будешь?

— Попить бы.

— Держи.

В термосе нашёлся остывший сладкий кофе, показавшийся божественным на вкус.

— Как у нас дела?

— Эвакуация идёт по плану, большая часть психотов уже на орбите.

— А Яна?

— Тоже. Пришлось долго уговаривать, всё рвалась ехать за тобой.