– Эти тоже пустышки? – спросил Евгений Захарович, указывая на «консерв» и пару потертых жизнью «яичек», что в настоящий момент мирно покоились внутри цилиндрического контейнера из нержавейки.

– Ага, – радостно подтвердила девушка. – Пустышки.

– Н-да, и как ты только не побоялась эти, хм, причиндалы с собою таскать, – усмехнулся Винарский. – Откуда дровишки-то?

– Так получилось, – развела руками обладательница роскошной косы. – К нам сегодня в училище пособия привезли. Для этого, как его, для НВП. И там эти гранаты были. Короче, мне их военрук дал, попросил во второй кабинет занести. Он их вроде как красить потом собирался. А я… ну, в общем, заболталась я, а кабинет закрыли уже. Вот и пришлось все это в бикс запихнуть, – а затем, пожав плечами, совершенно невинно добавила. – Ну, не оставлять же их было, а то ведь мало ли что.

– Да уж, – только и смог выдавить из себя Евгений Захарович, не найдя в своем словарном запасе ни одного приличного выражения, годного для комментирования столь вызывающей безалаберности – в голову лезла сплошная, б…, нецензурщина. Впрочем, он сразу же вспомнил армейские байки Коли Барабаша, сына Макарыча. И, в частности, ту, где назначенный дневальным Николай приперся со штык-ножом в баню и все никак не мог догадаться, на какую часть тела надо цеплять этот нож, если разоблачаться приходится догола. «Ну, не оставлять же его где попало. А то ведь мало ли что», – почти дословно повторил сержант произнесенную девушкой фразу. Мысленно повторил. После чего улыбнулся. «Да. Старею, черт возьми. Ох, старею».

– Может, милицию вызвать? – неожиданно пробормотал парень, задумчиво посмотрев на торцевую стену вагона. Туда, где виднелась кнопка экстренной связи с машинистом. Однако в ответ тут же получил два укоризненных взгляда. И от старика, и от девушки. Факт, что он сморозил что-то не то, юноша осознал, лишь обратив внимание на контейнер с гранатами:

– Понял, не дурак. Милиции нам тут только и не хватает.

– Вот-вот, – подтвердил Винарский, опускаясь на скамейку напротив девушки. – Звать тебя как, красавица?

– Жанна, – просто представилась та, укладывая «использованную» лимонку обратно в бикс. – Жанна Кленова. Я в семнадцатом ММУ учусь, на втором курсе.

И в этот момент на Евгения Захаровича накатило. Жаркой волной забытых воспоминаний. Воспоминаний о том, чего не было никогда. «Девушка с русой косою…». Старик покачнулся и прикрыл глаза, почувствовав неожиданно резкий укол в сердце. Совершенно случайно и неосознанно нанесенный невинной фразой сидящей напротив. Фразой, до глубины души потрясшей пожилого бойца. «Лейтенант… Кленова. Лена. Леночка… Леся…»