Лютер, встав между ним и Захариилом, поднял сжатый кулак к нечеловеческому лицу.

— Своей честью и своими клятвами я сковываю тебя! — крикнул он. — Кровью своих братьев я сковываю тебя! Силой этих слов я сковываю тебя!

Чудовище шевельнулось, пытаясь сбросить узы, и Захариил осознал, что и сам борется вместе с ним. Внезапно он ощутил поток хлынувшей в него энергии — яркой и чистой, поступающей из тысяч разных источников. То были его братья на Калибане, принесшие присягу на верность Лютеру. Он подавил стон и удвоил усилия, чтобы удержать левиафана под контролем.

Отпусти меня! — раздался громогласный крик в мозгу Темного Ангела. Мост между мирами качнулся. — Я слишком долго был в цепях. Освободи, и твоя награда будет безмерной.

Но Лютер не послушался:

— Я сковал тебя, порождение варпа! Двенадцатый Ритуал Аж’узура дал мне право тобой командовать! Открой мне свое имя!

Левиафан забился сильнее, и Захариил ощутил его тревогу в своих костях.

Уроборос! — выплюнул гигантский червь.

Имя прозвучало ударом по лицу, и у Захариила потекла кровь из ноздрей и уголков глаз.

Лютер потряс кулаком.

— Не то имя, которое дали тебе люди. Назови свое истинное имя! — потребовал он.

Отпусти меня! — прогрохотал голос чудовища. — И тебе откроется все!

Левиафан все яростнее натягивал путы, наложенные ритуалом. Захариил понимал причину: вызвавшее его заклинание начинало ослабевать, но чудовище еще не было полностью готово себя проявить. Еще несколько мгновений, и ему придется убраться туда, откуда оно появилось. И чудовище обратилось к нему. Захариил, ощущая, как существо пытается пробраться под его кожу, невольно раскрыл рот. Его вены заледенели, а кожа почернела. Из горла вырвались клубы ледяного пара. Но всеми остатками теплившейся в нем жизни он сопротивлялся натиску монстра, из последних сил стараясь не допустить захвата.

— Назови свое имя! — закричал Лютер.

Чудовище испустило яростный рев.