Хлопнув себя по лбу, она опрометью метнулась в местную оружейку, представлявшую собой глухой капитальный каменный короб внутри склада.

Решётка оружейки была деформирована, но Жойс была тут почти своей. Внутри, кроме штатных пирамид, имелся и замаскированный спуск в небольшой подвальчик (считай, погреб). Те, кто хозяйничал в помещении недавно, об этом явно не знали (либо по тупости не сообразили проверить всё получше).

Сдвинув одну из этажерок, Жойс скатилась по лестнице вниз и вознесла молитвы сразу всем богам, которых помнила: энзэ в подвальчике был не тронут. А с этим уже можно и поковыряться…

Следующие четыре часа она то прощалась с жизнью, стреляя буквально на расплав ствола; то, пользуясь передышками, перетаскивала вниз, в подвал, ящик за ящиком. Спасая ту самую премиальную партию товара, хватаясь поначалу за самые дорогие коробки.

Говорившие на кастильяно местные, кстати, предлагали вообще оставить её в покое. Надо было лишь пустить их в склад и отдать им какие-то ящики, шедшие вместе с табаком (интересно, кстати; а почему тогда они сразу всё не вытащили? Верхний ярус той же оружейки вынесли, считай, до последней тряпки).

В пылу горячей фазы «общения» с местными, Жойс было не до разглядывания: а что там ещё за попутный груз. Кстати, эти ставшие камнем преткновения ящики были ещё и укупорены на совесть, не сразу такой вскроешь.