— Я вас узнала, — ровно кивнула хань и прошла внутрь, сделав ему знак следовать за ней.

Хлопнув не отрывающуюся от монитора Карвальо по подставленной в приветствии ладони, Чоу прошла мимо капитана и сбросила зажимы с регенерационной капсулы.

Высвобождая транспортёр и вытягивая наружу пострадавшую на роликовой переноске.

Сам полицейский, и ещё какая-то женщина с ним, смотрели за действиями китаянки с изумлением.

— У-у-у, чем-то ты разозлила Единичку. — Пробормотала ЮньВэнь сама себе на родном языке, не обращая внимания на окружающих и накладывая ладони на лицо и грудь пациентки. — Тут меридиан так идёт, — пояснила она удивлённым зрителям. — Карвальо, ты можешь сделать так, чтоб они все свалили наружу? Хотя ладно, — непоследовательно отменила она сама себя. — Тут на несколько минут. Пусть молчат только. И не сопят.

Камила, несмотря на последнее пожелание зачастившей сюда гостьи, всё-таки ровно за четверть минуты вытолкала посторонних наружу и заблокировала на всякий случай двери изнутри.

— Можешь сейчас работать? — спросила она у китаянки.

— И так могла. — Ответила та, нажимая на веки Исфахани пальцами. — Носослёзный канал, — пояснила она коллеге через плечо.

Хань не стала объяснять Карвальо, что вначале, в порыве любопытства, они хотела лично расспросить пострадавшую девку о том, что они не поделили с Алексом. Но, во-первых, та была под наркозом. Во-вторых, приглядевшись, Чоу сопоставила изначальные контуры лица (вмятого сильным ударом вместе с костями и хрящами) с тем, что знала из личного дела Единички.