— Аун Хельвинтр говорил мне то же самое, сэр. Скорее всего, так и было. Если это правда, я не могу доверять сам себе.

— Тогда представь, что чувствуем мы.

Хавсер уставился на Короля Волков.

— Но почему же вы меня до сих пор терпите? Я не достоин доверия. Я зло.

— Присядь-ка. — Король Волков огромной рукой показал на ближайшую каменную скамью. — Присядь, и мы с тобой поговорим.

Сам Король Волков уже сидел на такой же скамье. Рядом с его рукой пенился мьодом большой серебряный кубок. Броня примарха казалась почти черной, словно закоптилась или вышла черненой из кузницы, но Хавсер подозревал, что это эффект, создаваемый здешним освещением. При естественном свете она, должно быть, цвета грозовых туч.

Таких тяжелых и обильно усыпанных боевыми отметинами силовых доспехов ему еще не доводилось видеть. По сравнению с ними проигрывали даже внушительные каркасы терминаторов. Многочисленные вмятины и царапины выглядели своеобразным украшением, сродни гравировкам и орнаментам на основных пластинах. С плеч Русса ниспадала черная волчья шкура. Казалось, она закрывает и оберегает его, как лес укрывает горные склоны или грозовые тучи — вершину. Кожа на гладко выбритом лице отсвечивала мраморной белизной. Вблизи Хавсер даже разглядел на ней веснушки. Король Волков отпустил длинные волосы. Толстые косы с вплетенными отполированными камнями на концах спускались ему на нагрудник. Остальные волосы, покрытые лаком, торчали в разные стороны наподобие шипов. От воинов Тра Хавсер слышал немало историй о Короле Волков. В них говорилось, что волосы у него рыжие, цвета ржавчины или расплавленной меди. Хавсер увидел другое. Ему показалось, что грива Короля Волков светлая и пропитана кровью.

Русс посмотрел, как усаживается скальд, потом отхлебнул из своего кубка. Он все еще дышал полуоткрытым ртом, как огромное млекопитающее, неспособное снять шкуру, несмотря на досаждающую жару.

— Эта комната подтвердила произведенные с тобой изменения.

— Они назвали ее тихой комнатой, — вспомнил Хавсер. — Сэр, кто эти женщины?

Он рукой показал на застывшие у выхода фигуры, но не смог заставить себя на них посмотреть.

— Члены Безмолвного Сестринства, — ответил Русс. — Это древний терранский орден. Некоторые называют их нуль-девами.

— Почему они кажутся мне такими… отталкивающими?

Русс усмехнулся. При этом на его лице возникло странное выражение. Удлиненный фильтр над тяжелой нижней губой в сочетании с высокими веснушчатыми скулами придавал его лицу сходство со звериной мордой, а улыбка напоминала угрожающий оскал.