Светлый фон

— Я спасал его! — В кабинете завибрировали мелкие предметы.

— Себя ты спасал, Костик, себя, — ворчливо отмахнулся Владимир. — Думал, поди, много раз думал, что ей скажешь, если сына потеряешь.

— Прекрати, мы не говорим об этом, — рубанул воздух ладонью князь.

— Это факта не отменяет. Расскажи, что произошло на испытании? Рядовая же процедура, там надо-то час покрутиться, кроме собак никого нет.

— Ничего ты не понимаешь, — горько бросил князь и устало погрузился в массивное кресло. — Я же его вот этими руками держал. Воспитывал, даже когда она ушла. Говорил, что мама умерла, когда он плакал… У кроватки стоял. На совещании он под столом лазил.

— Ну-ну, спокойнее, Костя… — погладила его по руке Мария Захаровна, обойдя стол.

— Собери сопли, сынок, — поморщился гранд. — Что дальше?

— А тут он будто не мой совсем. Не родной.

— Ты ведь таким его всегда делал, мечтал, разве нет? — подала голос Мария Захаровна.

— Да или нет? — князь задумчиво постучал по столу пальцами. — Но так внезапно и без моего участия. Я просто стоял и смотрел — смотрел, как он надевает латы. Как скрывается в окне портала. Будто не верил до конца.

— Парень вырос, что тут невероятного? Ты его ещё в бою не видел, как он на арене кланового размазал. Но пощадил, собой остался. Я тебе тогда сказал, хорошего ты парня вырастил.

— Каков будет план действий, Вова, Костя?

— Он идёт в академию, там его не достанут. Вообще, в Москве мало кто сейчас решится нам навредить. Всем выгоден такой расклад. Больше возможностей для манипуляции.

— Но что нам делать? — тревожно спросила женщина.

— Ничего, — ответил Константин. — Смотрим за результатом.

— Ну, почти ничего, — поправил гранд. — Сопляка я накажу, заставлю освоить родовую технику.

— Но даже я не освоил переходы! — напрягся князь.

— Он менталист, не забывай об этом.

* * *

Лето вошло в силу. Город будто вздохнул по-новому, распустившись, словно цветок. Даже прорывы поутихли, уже не так часто возникали врата в другие измерения. Скорее всего, это никак не связано с временем года, но все были рады.