– Ты могла это видеть, а вот я это слышал, – сказал Кай. – Я слушал, как они гибли.

– Кто?

– Все они. Мужчины и женщины, все кто только были на корабле, и я слушал, как они умирают. Весь их ужас, все несбывшиеся мечты, все предсмертные мысли. Я слышал их всех, они кричали мне в уши. И слушаю их до сих пор всякий раз, когда теряю бдительность.

Роксанна яростно стиснула его руки, и он почувствовал бешеную энергетику её пристального взгляда, хотя и не мог ответить ей тем же, поскольку у него не было глаз. Её личность пылала мощью, как солнечная корона, и Кай только сейчас осознал, насколько она сильной она была. Роксанна происходила из семейства Кастана, а в этом клане мало кому недоставало уверенности в себе.

– Они пытались обвинить нас обоих  в потере "Арго". Так разве это не говорит тебе, насколько мало они знают о том, чья это была ошибка? Кого-то нужно было притянуть к ответу. Произошло нечто ужасное, а люди по природе устроены так, что им хочется, чтобы за это расплачивался кто-нибудь другой. Они день и ночь твердили мне, что это была моя вина, что я сделала что-то неправильно, что мне нужно пройти переподготовку. Но я отвечала: "нет", я говорила им, что я знаю – в случившемся не было моей ошибки. Я знаю, что ни я, ни кто-либо ещё не смог бы сделать ничего, что спасло бы тот корабль. Он был потерян независимо от моих действий. Он был потерян независимо от твоих действий или действий любого другого человека.

Кай слушал её слова, чувствуя, как каждое из них проникает сквозь броню его уверенности, словно стилеты, метящие в его сердце. В своё время он говорил себе то же самое, снова и снова, но нет обвинителя страшнее, чем собственный разум. Кастана сказали ему, что он послужил причиной гибели "Арго", и он поверил им, потому что в глубине души он сам желал быть наказанным за то, что остался в живых.

Они нуждались в козле отпущения, и когда одна из их семьи не пожелала поднять лапки кверху, он оказался лучшим из всех прочих вариантов – добровольной жертвой. Кай почувствовал, как разжимаются чёрные оковы вины, как их неумолимые тиски дают едва заметную слабину. Они не исчезли до конца, их хватку нельзя было разорвать так легко столь незамысловатым средством, как слова друга, но сам факт того, что её оказалось возможным ослабить, был настоящим откровением.

Он улыбнулся и протянул руку, чтобы коснуться лица Роксанны. Она настороженно отнеслась к этому жесту, как и все навигаторы, которым не нравилось, когда пальцы чужих людей находились близко к их третьему глазу. Её щека была гладкой, а мимолётное прикосновение её волос к его коже было воистину роскошным ощущением. Это был первый раз за последние месяцы, когда Кай общался с человеком, не желающим что-нибудь от него получить, и астропат затягивал это мгновение, счастливый тем, что делает каждый вдох как свободный человек.