В каждом событии бывают, как отрицательные, так и положительные моменты. Так произошло и в данном, конкретном случае. Моё расстройство, по поводу не реально тяжёлой конструкции, было буквально сразу же компенсировано человеком, неподвижно лежащем на ней. Его открытые глаза, испуганно и не понимающе глядевшие на меня, заставили забыть и о тяжестях, и о дальности, и даже второго пострадавшего я на время вычеркнул из своей перегруженной воспоминаниями памяти.
— Дядя Стёпа! Очнулся! — присев на корточки, радостно прокричал я.
— Чего орёшь? Тише говори, я не глухой — прошептал мне в ответ раненый пересохшими губами и замолчал.
— Ладно, буду тише говорить. Прости. Это я от радости, что ты очнулся, заорал — более спокойным тоном проговорил я больному, почти по слогам.
— Бандиты где? — спросил меня, наконец то пришедший в сознание старый знакомый.
— Нет их больше — неопределённо ответил я на поставленный вопрос не зная, можно ли говорить про убийства мужчине, довольно солидного возраста, когда голова его находится в таком плачевном состоянии.
— Арестовали? — задал он новый вопрос, глядя на меня своими мутными глазами.
— Да вроде того — снова изобразил я из себя плохо соображающего человека.
— А ты кто? Полиция или МЧС? — спросил сильно постаревший, с прошлой нашей с ним встречи, Степан Сергеевич.
— Да ты чего, старый? Это же я, Владик — испугавшись необратимых последствий с головой у говорившего, заново представился ему я.
— Какой ещё Владик? Машкин сын, что ли? Откуда ты здесь взялся?
— Какой Машкин сын?! Я Владислав! Тот, который за помощью ходил. Неужели забыл? Меня то и не было всего ничего. Ты чего, дядя Стёпа? Вспоминай давай, где ты находишься и чего с тобой до этого происходило!
— Владислав? Попутчик, что ли? Ты? — спросил старик, проявив на физиономии признаки здравого ума.
— Я конечно! А кто же ещё?! Кого ты хотел, кроме меня, здесь ещё увидеть!? — снова перейдя на крик, спросил я раненого.
— Не ори, слышу. Башка разрывается. Помню я всё, только запутался малость. Ты тот парень, с кем мы в этот лес попали? Правильно?
— Он самый.
— А ты, чего такой не бритый? — снова спросил дед, невпопад.
— Нечем бриться, потому и не бритый — выдал я вполне логичный ответ.
Сам дядя Стёпа, был гладко выбрит, что говорило о наличии у него опасной бритвы, другая, в этих условиях, давно бы уже пришла в негодность.
— А полиция где? А МЧС? — снова сорвался старик в штопор. — Так и не добрался до них?