Тарса замотал головой:

— Для тебя он бесполезен. Он привязан к геному капитана Брантана.

Фабий ухмыльнулся и погрозил ему пальцем.

— Вы, Саламандры, совсем не умеете лгать, — сказал Фабий, проводя обломанным черным ногтем вдоль его скулы, по щеке и к глазам. — Думаю, в этом виноват Вулкан.

— Не смей произносить его имя, — сплюнул Тарса.

— Почему нет? Это какая-то традиция на Ноктюрне: не говорить плохого о мертвых?

— Вулкан жив, — сказал Тарса, и повторил слова, как мантру: — Вулкан жив. Вулкан жив!

Фабий засмеялся:

— Такая убежденность в том, кто так старательно закрывает глаза на правду.

Тарса заскрежетал зубами, почувствовав болезненное ощущение в пробуждающихся кистях и стопах. Кончики его пальцев дернулись.

— Убей его, Фабий, — сказал воин с застывшем в крике лицом. — Возьми, что тебе надо, и уйдем.

— Всему свое время, — ответил Фабий, и нервные окончания в плоти Тарсы болезненно заявили о себе. Теперь он с некоторым усилием воли мог контролировать непроизвольные движения. Он сжал кулак.

Паукообразный механизм на спине апотекария-предателя вздернул Тарсу на ноги и прислонил к стазис-контейнеру. Фабий смотрел сквозь стекло с яростной жадностью, его глаза с тяжелыми веками горели в предвкушении того, как он вырвет Железное Сердце из тела Брантана.

— Подумать только, что я смогу с этим устройством сделать… — жадно сказал он.

— Ты его убьешь, — сумел Тарса процедить сквозь сжатые зубы.

— И ты думаешь, мне…

Тарса провел идеальный правый кросс и обрушил кулак на лицо Фабия. Апотекарий-предатель покачнулся от удара, выбившего зубы и заставившего кровь брызнуть с челюсти. Механический арахнид выпустил Тарсу, и тот рухнул на согнутые ноги. Он попытался подняться, но удар отнял у него все силы.

Фабий навис над ним; всю нижнюю часть его лица заливала кровь, в черных глазах пылала ярость.

— Ты дорого за это заплатишь, — сказал он. — Ты будешь молить меня о смерти годами, пока я буду пытать тебя, не давая умереть.

Тарса посмотрел наверх, и на его губах появилась тень улыбки.