– Ну, она не совсем чёрная. Скорее тёмно-коричневая с золотистым отливом. Просто так называется. Но всё равно очень красивая.

Оказалось, что Грета неплохо разбирается в растениях. Её восторг при виде розы навёл на мысль, что купец, добывший эту редкость, заслуживает дополнительного вознаграждения.

И тут из-за кустов вышла Степанида с серпом в руке. Через секунду от заморской красоты осталась кучка пепла, потому что куст чёрной розы попытался сопротивляться своему уничтожению, а потом вспыхнул голубым пламенем.

Злобно взглянув на меня исподлобья, Степанида исчезла в буйной растительности оранжереи.

А мы с Гретой ошарашенно уставились друг на друга.

– Ты не испугалась, Греточка?

– Нет. Только так странно всё.

– Ты к себе иди, а я на счет купца-добытчика распоряжусь и скоро буду. У тебя отобедаем, а то что-то, в последнее время, во дворце случается слишком много сюрпризов.

Чмокнув дочку в щеку, вызвала Лавра и, не упоминая Степаниду, как смогла изложила ботаническую проблему.

– Интересующий вас купец, царица, сегодня утром найден мёртвым у себя в доме. Никто из домочадцев ничего не видел и не слышал.

– А его приказчики что говорят?

– Мы связали смерть купца с подарком, но никто из них не помнит, чтобы закупались товары растительного ассортимента. Они торгуют тканями и фурнитурой. Больше ничем.

– А что удалось выяснить по поводу покушения на царевну.

– Матеус перестал себя контролировать ещё в Неметчине. Последнее, что помнит, – дружеская пирушка по поводу своего отчисления из университета. Решил не делать из этой неприятности трагедию. Хороший парень.

– Это замечательно, но лучше пусть этот «хороший» парень пока посидит у вас. Мне так будет спокойнее. Может у него таким образом мозги подправлены, что, при виде Греты, он опять попытается сделать какую-нибудь глупость.

– Может отправить его домой?

– Сам он хотел бы вернуться?

– Нет. Просит оставить его здесь.

– Вот видите, Лавр Игнатьевич. Что-то здесь не так. Пусть пока посидит.

– Слушаюсь, ваше величество.