– Не вижу проблемы. Ограничу свои полномочия парламентом.

– Мы не готовы к индустриализации. Нет российской централизации управления. Я предпринимаю шаги по принуждению к сотрудничеству наиболее влиятельных промышленников, но эта работа только началась.

У Анны дела обстоят несколько лучше. Университеты окажут нам всяческую поддержку, а академия нас мало интересует. Там ещё сохранились те, кто всерьёз озабочен здоровьем слонов, поддерживающих земной диск.

– Чем я могу помочь?

– Ты и так, дорогой, делаешь всё, что в твоих силах.

– Значит не всё, если возникают такие проблемы. Может рассекретить часть работ в моём Институте.

– Это преждевременно. Я не уверена, что у России есть всё из того, чего нам удалось достигнуть.

– Я согласна с Надин. Лучше всего было бы изобразить некоторое отставание, в целом сохраняя близкие позиции.

– Но железную дорогу строим?

– Разумеется. Есть российские и немецкие чертежи. Наш вариант лучше. Но предлагаю остановиться на немецком. Мой человек руководит проектом и я не жду отсюда неожиданностей. Все стандарты идентичны нашим. Так что, при необходимости, переход на нашу модель произойдёт безболезненно.

– У меня, дамы, просьба. Моя лаборатория тормозит проект. Надо исчезнуть на два-три дня. Неделю не прошу, потому что понимаю – нереально.

– Три дня тоже. – лицо министра тёмных дел не сулило никаких шансов на уступки.

– Ты садистка, Надин. Это очень важно. Имей совесть, – заискивающим тоном взмолилось величество.

– Ладно. День ты можешь болеть. На следующий выздоравливать и дурить. А на третий …

– Вечером.

– Ну, хотя бы вечером, уже надо предстать перед публикой. – повела черту маркиза.

– А если я куда-нибудь поеду? Инкогнито. – без особой уверенности в голосе поинтересовался самодержец.

– Король – Солнце? – ехидно ухмыльнулась Надин.

– Ясно. Мне бы хотелось в понедельник – вторник. Тогда можно исчезнуть в воскресенье вечером.

– С балла? – удивилась королева.