Десмонд жестко придерживался программы физических упражнений, наращивая повторы, меняя циклы, одновременно стараясь не переусердствовать. Хотя ребра еще болели, он научился вовремя останавливаться, избегать боли. Он выжидал момент – ничего другого не оставалось.

Любая перемена режима его содержания теперь немедленно бросалась в глаза. Когда высокая блондинка вновь появилась в коридоре, Десмонд прервал упражнение, повернулся и стал наблюдать.

Женщина остановилась перед тремя неряхами и учинила им допрос. Слова, срывавшиеся с ее губ, похоже, жалили как осы. Балбесы мотали головами, взмахивали руками, тыкали пальцами в экран и оправдывались. Кто она такая? Начальница? Или просто передает приказания босса?

Прежде чем уйти, блондинка бросила Десмонду мимолетный «заряженный» взгляд, однако Десмонд не разгадал, что она хотела этим сказать, словно он когда-то понимал ее язык, но со временем забыл.

Блондинка скрылась так же быстро, как появилась.

* * *

Эйвери делала доклад в каюте Коннера. Тот остановил ее, вскинув руки.

– Просто скажи – они способны это сделать или нет?

– Говорят, с таким же успехом можно искать иголку в стоге сена.

– А приложения, разработанные компаниями, в которые Дез вкладывал деньги, проверяли?

– Проверяли. Если вход существует, он хорошо спрятан. Воспоминания, возможно, привязаны к конкретному месту либо высвобождаются в определенное время. Если разблокирование ограничено жесткими параметрами, взлом ничего не даст.

Коннер посмотрел в потолок.

– Что вы намерены делать? – спросила Эйвери.

– Время кончается. Надо попробовать что-нибудь новое, радикальное.

– Например?

– Например, личное доверие.

Блондинка отвела взгляд.

– Доктор Шоу заразилась, – тихо сказала она.

– Я в курсе.

– Не мандерским штаммом – первичным гриппообразным вирусом.