Ладно! Кланы-шманы, всё это, как говорится, лирика, а реальную головную боль мне весь бальный вечер доставляла молодая Княжна. Казалось, она издевалась надо мной, преследуя буквально по пятам и буравя спину нечитаемым взглядом. Обернёшься, а она стоит метрах в пяти вместе со своей малолетней свитой, при этом надувшись, словно обиженный воробушек, и всё зыркает и зыркает! Пару раз я пробовал подойти и поговорить, может, ей что-то от меня нужно или, например, хочет, чтобы я пригласил её на танец.

Куда там! Стоило только пересечь невидимую линию, как девушка тут же делала вид, будто чем-то очень и очень занята, и ей нет никакого дела до какого-то там плебса. Пять минут — и ситуация повторялась: я иду куда-нибудь по бальному залу, за мной с дистанцией в несколько метров вышагивает княжна, а уже за ней семенят удивлённые подружки. И естественно, этот концерт происходил на глазах у всех гостей, не знаю уж, что они там для себя порешали, но популярности мне это точно не прибавило.

Слава Древу, что на следующий день мы вернулись домой. А что? Другого места, которое я мог бы назвать подобным образом, всё равно не было.

Так вот, прибыли мы, можно сказать, прямо с бала на очередной пир! В честь нашей победы администрация устроила настоящий праздник как для школьников, так и для студентов! Официально его приурочили всё к тому же торжеству, просто немного сместили по времени, другое дело, что отмечали бы куда скромней, не доведись нам подтвердить своё право называться лучшими среди четырёх Академий. Причём, надо сказать, что эта гулянка мне понравилась гораздо больше, нежели чопорные торжества в Сокольниках. И еда, и музыка здесь были гораздо проще, а главное, не было чужаков, перед которыми нужно держать лицо, поэтому веселились все и от души!

Сам я, наконец, умудрился несколько раз потанцевать с Ташей, у которой, как оказалось, и в академии имелись поклонники, которым это не слишком понравилось. Хотя, да, признаю, увлёкся, как можно сильней, почти на самой грани приличий, прижимая к себе её стройное тело. Из-за чего нарвался на замечание от Надежды Игоревны. Но Уткина-старшая и так смотрела волком на любую девушку, которая приближалась ко мне ближе, чем на метр. И это при том, что её сестра, хотя и крутилась рядом со мной, танцевать не рвалась, как, впрочем, и я с ней.

Самое смешное, что выверт княжны с предстоящим танцем на открытии бала по случаю Сезона Древа, можно сказать, свёл на нет все потуги сестёр Уткиных. Всё дело в том, что пригласить чьего-нибудь жениха не могла даже она. Хотя, как мне объяснила Ольга Васильевна, в обратную сторону подобное табу не работало, и молодые люди были вольны в выборе партнёрш, правда, само предложение и тем более согласие расценивались как смачная оплеуха жениху вызываемой. Что ж, в случае Шурика Морозова, а иначе мы меж собой его теперь и не называли, я был всеми руками за и попросил бы даже подставить другую щёку.