Корабль устремился вперед, стремительно набирая скорость. Конечно, движки это повредит, ну да ничего. Живы будем — не помрем, как говорил другой мой знакомый. Не зря я поставил шесть штук в корму.

Крейсеры находились на расстоянии всего лишь четырех с небольшим километров — для моего корабля не так-то и много. Да и для ракет удобно — они успеют очень быстро преодолеть это расстояние и сбить их турелями ПКО с такой дистанции очень и очень трудно. Залп ракет из двенадцати средних пусковых это страшная вещь. Осталось выбрать цель. Должно быть противник ожидал стандартных москитов и стандартное же вооружение носителя — тогда дистанция в четыре с лишним километра без особых проблем позволит отстрелить всех дронов-москитов.

В следующее мгновение выстрел из орудия, встроенного в носовую часть правого крейсера, длинным ярко-белым лучом вонзился в щиты… и бесследно пропал спустя секунду. Я бросил взгляд на индикаторы — пятьдесят четыре процента щита как небывало.

«Малые туннельники» — определил я тип орудий. Большие пробили бы с одного выстрела.

— Мощность реактора на полную, всё в щиты, — отдал я команду ИскИну, внутренне содрогаясь. — Залп в правый крейсер!!

В эту секунду камера подающая дейтерий и тритий в реактор захлопнулась и открылась камера с гелием-три, который всё это время откачивался из бублика, образуясь там в результате столкновений атомов водорода.

Я с гордостью пронаблюдал, как двенадцать пусковых шахт запускают тучу ракет, тут же устремляющихся в правый вражеский корабль. Учитывая, что он только что потратил львиную долю энергии на туннельник…

Врезавшиеся в тяжелый крейсер ракеты подтвердили мою догадку о слабости щитов противника после залпа — снайперские крейсеры должны бить из-за позиций союзников и действовать под прикрытием. Крейсер буквально разнесло в дребезги, и его обломки задрейфовали куда-то в сторону. Двести сорок средних ракет пережить очень сложно, пусть и долетело из них, наверное, штук сто — сто пятьдесят.

В этот момент выстрелил центральный крейсер. Слишком поздно. В течении нескольких секунд оставшийся водород полностью выгорел, а гелий-три начал стремительно разгораться, повышая температуру напитывая энергетику корабля сразу из четырех реакторов. Учитывая, что мощь каждого реактора за секунды возрастает в полтора раза… вместо трех тысяч шестисот единиц гигават в час, реакторы спустя семь секунд вырабатывали почти пять с половиной тысяч! Энергоемкость щитов и скорость их восстановления сразу возросла. Выстрел снес всего лишь тридцать процентов энергетики носовых щитов.