Мысленно зарычав, я направил жидкий огонь, первородное пламя Тэнно, на чуждый всему живому Разум. Раскаленная вулканическая масса из самых недр средневекового ада обрушилась на ледяной шар. Он пробовал сбежать, исчезнуть, но куда там, когда сотканный из черного дыма терновый венец обвил шар, глубоко вонзив шипы в ледяную поверхность.

С кристально чистым, оглушающим треском льда, шар взорвался ледяным крошевом, тут же растаявшем в окружающем пламени. Я почувствовал, как тают управляющие нити, которые тянулись от Повелителя к его марионеткам.

Ориентируясь только на чувства, я скользнул вдоль одной из толстых нитей, воспринимающейся неимоверно важной. Тут же перед моим взглядом появилась огромная, абсолютно черная комната-куб, освещаемая лишь тусклым фиолетовым свечением ребер трехгранной пирамиды в центре, образованной тремя вытянутыми креслами. В них сидели они. Когда-то великие, ныне рабы. До сего момента. Сзывавшая их разумы небесно-голубая нить распалась, исчезая без следа.

Сморщенная серая кожа, сплошь покрытая темно-серыми пятнами разной формы и размеров. Вытянутые, яйцеобразные головы с двумя непомерно огромными, абсолютно черными, вытянутыми лупообразными глазами без белка и радужки. В противовес — неестественно худые шеи, переходящие в тщедушное, детское тельце с непомерно длинными конечностями, покоящимися на широких подлокотниках.

«Владыки илик`ти`питов!» — понял я.

Они медленно приходили в себя. Я обратил внимание на их энергетическую составляющую. Их разумы, когда-то, наверное, ярчайшие, как и положено Владыкам, тускло пульсировали призрачно-зеленым, словно неверный огонек свечи на ветру. Только у одного огонь Разума медленно разгорался. Я аккуратно коснулся этого огонька, обращаясь к нему и устанавливая связь.

Что-то почувствовав, Владыка обратил своё настороженное внимание на меня.

— Кто ты?.. — раздался тихий стрекот. Слов не было, лишь мыслеформы, образы и желания, которые мой разум преобразовывал в привычные ему слова.

— Я Тэнно. Я избавил вас от рабства, — честно признался я, приоткрывая память и показывая собеседнику недавний бой с Повелителем Разума. — Что ты помнишь?

— Я помню всё, — стрекот насекомого и стук деревянного молотка по дереву. — Спасибо, Назвавший-Себя-Тэнно!

До меня донеслась волна благодарности. Как и рядовые илик`ти`питы, их Владыки ценят спасенную жизнь, а смерть для них не является чем-то страшным.

— Мы причинили много бед этому народу, — мне «прилетела» картинка Земли, самых разных городов, улиц, людей разнообразных национальностей.