— А что сразу Делон? Я что виноват, что его не крестили?

— Да ты мать твою больше восьми часов рядышком с ним валялся и за жизнь базарил. Я тебе, что утром сказал про него?

— Ввести в курс дела и ответить на вопросы. Я все сделал. Нахрена мне его имя то было спрашивать?

— Ну ты Делон и дундук. Свежака покрестишь. Прямо сейчас. И раз уж его крестным будешь, объясни ему все основное про Улей.

— Что б все объяснить и месяца не хватит.

— Я сказал основное.

— Парни нашли машину, щас отмоют ее от коровьего дерьма и подгонят, будете перегружать.

— Да мы ж ароматами всех зараженных с округи соберем.

— Я же сказал — отмоют. А от нас и так теперь кровью попахивает. Покусанных больше десятка. Не рейд а шапито какое–то, хоть обратно разворачивайся.

Рысак, развернулся и пошел в голову колонны машин, а Делон, наконец переставший отряхивать свой камуфляж от грязи, подошел ко мне. Я продолжал сидеть на асфальте. Чем сильнее отпускала горячка боя, тем сильнее начинала болеть погрызенная нога. Я совершенно не был уверен, что смогу на ней стоять, а уж тем более нормально передвигаться.

— Давай посмотрим, что там у тебя, — Делон присел на корточки и одним движением ножа располосовал мне штанину. Увидев выражение моего лица, он скал:

— За тряпки не переживай, это Улей, тут их девать некуда. А тебе все равно надо было переодеваться. В джинсах да в ветровочке в рейд не ходят.

Отстегнув от ремня небольшую сумочку, оказавшуюся походной аптечкой он вытащил из нее пару ампул и раздавив одну вылил содержимое на оторванный и скомканный им кусок бинта, начал протирать мне пожеванную ногу.

— Что это?

— Это перекись и йод. А ты думал я тебе щас спек дам? В принципе с такой фигней и подорожником можно было обойтись. Завтра утром и следа не останется.

— Такое не меньше недели заживать будет, — покачал я головой, — и я врят ли пару дней нормально ходить смогу.

— Это крестничек Улей. Здесь все по другому. Сказал к утру все заживет, значит так и будет. На живца хлебани. Да что ты его жалеешь, по взрослому хлебай. Знаешь из чего его делают?

— Знаю.

— И как, сблевануть не тянет?

— Да не особо.