— Кто-нибудь из присутствующих Вам знаком?

— Все-таки подонок, — подумал Ваня и кивнул головой. — Вон того, вашего следователя знаю, Павел Алексеевич, кажется. Он моего брата искал.

— Ясно, а из этих троих кто-нибудь знаком?

Иван присмотрелся:

— Нет, этих не знаю.

Потом снова коридоры, кабинет, деревянный стул, долгие расспросы «что да как», потом опять вся история заново, затем ещё и ещё. У парня жутко болела голова, очень хотелось спать, ему дико хотелось домой, но он уже понял, что выйти отсюда ему не дадут.

Ему подсовывали какие-то бумаги, Иван их подписывал, не читая. Ему хотелось, чтобы все скорей закончилось. Наконец, голос человека, лица которого за все это время он даже не увидел, произнес:

— Не выезжайте из города, Вы свободны, мы с Вами свяжемся.

— Как …? — только и смог выдавить из себя Иван.

Вошел тот же сопровождающий, приказал следовать за ним. Иван уже ничего не понимал, он тяжело поднялся и поплелся за человеком в униформе. Коридоры, коридоры, коридоры, наконец он вышел на улицу. Светило солнце, юноша закрыл глаза и подставил лицо теплым лучам, которых он уже и не надеялся увидеть. Вдруг кто-то врезался в него, и его грудь сковала железная хватка.

— Ваня, брат, Ваня, Ваня! — Артем рыдал.

Мысли в голове у Ивана уже не шевелились, он был измотан.

— Артем? — Иван не мог поверить, — Тёма, брат, это ты? Да что же это? — Он сжал брата и тоже заплакал.

— Он, он нас держал в подвале, он нас не кормил, не давал воды, один мальчик сильно заболел, говорят, он умер. Ваня, я так испугался, я думал, я тебя больше никогда не увижу.

* * *

Суд состоялся через семь месяцев. Павла Алексеевича, как он себя называл, приговорили к пятнадцати годам лишения свободы.

Через неделю после суда братья покинули этот ненавистный город Н. в поисках лучшей жизни.

— На море, брат.

— Да, туда, где тепло и солнечно, брат.

И братья весело зашагали по пешеходной дорожке, навстречу новым приключениям. А соседи перешёптывались и с жалостью смотрели на удаляющуюся фигуру одинокого, молодого парня, который громко разговаривал сам с собой, при этом эмоционально размахивал руками и весело смеялся.