У меня будто пелена спала с глаз, воздух прояснился, и я целиком увидел место, куда мы угодили: великое ничто, зависшая в тумане круглая арена километрового диаметра, от которой тянулось множество извилистых «щупалец» каменной тверди. Словно солнышко на детском рисунке. На кончике каждого лучика – пара приговоренных. Все они задвигались, начав драться с соседями или побежав к арене.
– Не теряй время, – прошептал гоблин. Он закрыл глаза, сложил руки на груди – в общем, приготовился умирать. – Врежь… Со всей дури, ты можешь, я знаю! Камень подбери… Мне много… не надо…
Он забился в судорогах. Его убивал эффект кровотечения. Я подобрал неровный выщербленный булыжник, лежавший у изголовья гоблина, взвесил его в руке.
Есть характеристики, значит, его можно использовать как оружие. Отлично. Бросив прощальный взгляд на гоблина, я побежал вниз.
– Остолоп… – бросил он вдогонку.
Донесся вздох умирающего.
А вместе с ним звон разбитого стекла.
Оглянувшись, я увидел, как его тело разлетается на осколки, которые блекнут, исчезают.
– Твою мать, Навалик!