…Или не мог?

Среди пришедших поглазеть затесалось и несколько туристов. А потому, прежде чем вынести раненых, Макейр приказал разогнать всех лишних. Ослушаться указа никто не посмел. Местные быстро, словно волна схлынула, освободили пространство. Гостей большого мира вежливо отвели в сторону под приличествующими предлогами. И только тогда Арейра и Увиртора вынесли на носилках. Оба они потеряли сознание до того, как стала пересечена Небесная Галерея, а, потому полученные раны являлись только частью беды. Вполне вероятно, что тела могли начать восстановление, но слуг у Хозяина всё равно бы прибавилось.

Затем пришла очередь менее тяжёлых больных. Они самостоятельно направились к клинике один за другим, и только Риэвира вывели под руки, хотя в помощи посторонних молодой Владыка не нуждался. У него хватало сил дойти до больничной палаты на своих двоих. Просто… просто он ни в какую не желал возвращаться под надзор Луизора! Кончилось это упрямство тем, что Макейр приказал двоим воинам насильно поднять парня с места и со всей силы врезал ему по животу. Риэвир тут же согнулся пополам, сблёвывая слюну, но Вэльир ещё и добавил, прежде чем приказать выволакивать его наружу. Вот тогда-то на пациента дружелюбные медицинские братья с массивными бицепсами и надели смирительную рубашку. Сопротивляться вмиг стало невозможно, да и глупо. Оставалось только надеяться, что на совет его пригласят.

Эта надежда по итогу оправдалась. Так что Риэвир (умытый, переодетый, перебинтованный да проглотивший с дюжину таблеток) спустился на этаж ниже и вошёл в конференц-зал, где на этот раз собирались Владыки. Огромная комната выглядела просто. По сути, кроме длиннющего стола, офисных стульев да техники в ней ничего и не было больше. Даже светлые стены не украшали никакие картины, схемы или плакаты. Плотные шторы в тон им оказались наглухо задёрнуты. Освещение давали только прямоугольники светодиодных ламп. Так что в целом, помещение выглядело так, что Риэвир мгновенно ощутил, словно его затолкали в некий мешок, туго затянули горловину и вот-вот выбросят в море. И, пожалуй, ассоциацию углубляло то, что все Влыдыки были уже в сборе, но ни один из них не посмотрел на него с дружелюбием или сочувствием.

— Хорош всеобщий совет! — вместо приветствия, фыркнул Олвенор. — Шестеро из девяти!

Молодой островитянин ощутил неприятное головокружение от этих слов, и проломленная голова тут была не причём. Он и сам задумывался о нынешнем составе совета. Отсутствующие, хотя во многом и предпочитали занимать кардинально противоположные позиции, всё же являлись остовом, действующей силой. Они не были юнцами как Риэвир, но и до покоя старости им следовало ещё дожить. Антрейр, Олвенор и Крейвир пользовались уважением в силу преклонного возраста и огромного жизненного опыта. Однако их категоричные взгляды во многом устарели. Какие бы острые противоречия не возникали между Шейтенором и Остором, они могли противостоять этой старой гвардии. Остальные, включая его самого, всего лишь предпочитали поддерживать мнение той или иной стороны. Демидор разве что иногда генерировал идеи. Но это больше походило на попытку привлечь к себе внимание любым образом. Все его задумки были малопродуманны.